Доктор, не задумываясь, объявил себя заклятым врагом язычников, несчастных безумцев, обойденных священным светом, озарившим сперва Джое Смита, а затем Бригама Юнга.

Созвали совет главных данитов, председательствовал сам доктор.

Обсуждали, какие следует принять меры в связи с разыгравшимися в тот день событиями: убийством Густона, похищением у него важных бумаг, бегством Дюфальга с проводником. Ведь все это могло помешать успеху затеянного дела или уж, во всяком случае, отдалить его на неопределенный срок.

Обсуждали долго и горячо. Американцы — большие охотники поговорить и всегда в восторге от собственных разглагольствований. Причем говорить они могут о чем угодно.

Впрочем, в этом им не уступают англосаксы.

А о мормонах и говорить нечего. Больших болтунов на свете не сыщешь.

Доктору они изрядно надоели, но он вынужден был слушать их бесконечные речи. Время от времени он даже кивал головой, будто в знак одобрения. Одному Богу известно, какой это было для него пыткой.

Наконец, совет кончился. Решено было во что бы то ни стало отыскать девушек и отвезти их в Дезерет или Фильмор. А уж там следы их навсегда исчезнут.

Что же до Дюфальга и Желтой птицы, то их искать никто не собирался, слишком много потребовалось бы для этого времени. Рано или поздно они сами попадутся.

При всей ненависти Вердьера к сопернику, он не протестовал, сознавая разумность такого решения.

Итак, мормоны оседлали лошадей, осмотрели оружие и вскочили на лошадей.

Доктор возглавил отряд и только было хотел отдать приказ трогаться в путь, как несколько данитов привели захваченных в плен мужчину и женщину.

Это были мистер Строг и его дражайшая половина, как ни в чем не бывало курившая свою трубку.

Все знали эту супружескую чету и были удивлены их неожиданным появлением, да еще в такой поздний час.

Доктор приказал всем спешиться, вернулся к стоянке и велел привести пленников. Он распорядился тотчас освободить их, обходиться с ними почтительно, но глаз не спускать.

Мистер Строг рассказал со всеми подробностями о том, что случилось в гостинице. Будто гром грянул среди ясного неба. Он поразил не только доктора, но и данитов, которые словно оцепенели.

Имя Короля золотых приисков, наводящее ужас, передавалось от одного к другому.

Доктор внимательно слушал бесконечные объяснения мистрис Строг, и, когда, наконец, она умолкла, чтобы раскурить трубку, сказал:

— Значит, вы были связаны и с кляпом во рту?

— Как же, и самым оскорбительным образом! — вскричала мегера с яростью. — Будто собака!

— Кто же освободил вас, сестра? Ведь не могли же вы сами разорвать веревки?

— Кто? Мой уважаемый брат! Достойнейший человек! Сам Бог послал его мне. Вечно буду ему благодарна, все сделаю, чего бы он ни потребовал!

— Кто же он, этот добрый человек?

— Бедный охотник. Честный канадец, хотя и язычник, не озаренный светом истины.

— Канадец! — вскричал Вердьер, невольно вздрогнув. — А имя его вы знаете?

— Мне ли не знать! Его прозвали Желтой птицей.

— Желтой птицей! — воскликнул доктор. — Теперь все ясно. Мы обмануты. Негодяи сговорились! Дон Педро, Король золотых приисков, в их руках только орудие. О! Я дал бы тысячу долларов, чтобы встретиться с этим знаменитым золотоискателем!

Хозяин с женой переглянулись.

— Вы сказали тысячу долларов, любезный брат? Я не ослышался? — шепотом спросил мистер Строг.

— Да, тысячу долларов, и могу повторить свои слова!

— Если мистрис Лау не против, я могу сообщить вам нужные сведения.