– Ты чего-то недоговариваешь, Рэйчел Мидллуайт, – задумчиво протянул комиссар. – Если собиралась следить за женой дяди, почему вышла на крыльцо?

– Слежкой, в которой от меня мало проку, занимался Клод. А на крыльцо я вышла подышать свежим воздухом.

– А вот достопочтенный падре говорил, что слышал твой крик.

– Разве? – Рэйчел удалось довольно искренне удивиться.

Форелли встал из-за стола, подошел к окну и проводил взглядом автомобиль, увозивший Ларуша.

– Возможно, я ошибаюсь, господин Мортрэ, и девочка не кричала. Людям свойственно ошибаться. Даже таким опытным, как вы.

– Что вы имеете в виду? В чем моя ошибка?

– В аресте Ларуша. Он совсем не тот человек, который вам нужен.

– В этом замке все говорят загадками! – воскликнул Мортрэ, выходя из столовой. – Все знают какие-то тайны, а расхлебывать последствия игр в привидения приходится мне! Если бы не Рэйчел, дальнейшую судьбу которой нам еще предстоит решить, я бы посоветовал вам уехать в Рим, падре.

– Не беспокойтесь, комиссар. Я не только присмотрю за девочкой, но и сделаю то, ради чего вызвал меня месье Жак. Разбирайтесь с людьми, а я позабочусь о духах.

– Не могу вам этого запретить, но считаю, что теперь в замке убийств больше не будет.

Сделав это оптимистическое заявление, Мортрэ вышел. Если накануне он покидал Крессе просто в отвратительном настроении, то сегодня чувствовал себя готовым порвать на куски любого, кто встретится на пути. Усевшись в машину, комиссар открыл банку пива так неаккуратно, что пролил большую часть напитка себе на колени. Наступило время обеда, но Мортрэ не чувствовал аппетита и поехал на службу.

У крыльца полицейского управления стоял дорогущий «ситроэн». Комиссар сразу решил, что потратить на машину такую уйму денег мог только адвокат. Причем адвокат, не привыкший проигрывать процессы. Мортрэ не ошибся. Как только он распахнул стеклянную дверь, сразу столкнулся с лысым коротышкой в прекрасно сшитом костюме, лаковых штиблетах и галстуке от Гуччи.

Когда он вскочил из-за стола и с пузатым портфелем наперевес бросился навстречу комиссару, в нос Мортрэ ударил такой сильный запах дорогого одеколона, что у него закружилась голова.

– Я имею честь говорить с окружным комиссаром? – вопросительно пропел коротышка.

– Имеете, – кивнул Мортрэ. – А сами-то кто будете?

– Адвокат Жюль Дешо. Представляю интересы Жака Ларуша и сразу намерен выразить протест…

– Выразите чуть позже! – комиссар поспешил укрыться от Дешо в ближайшем кабинете и толкнул первую попавшуюся дверь. – Ваш клиент не пробыл за решеткой и получаса.

Мортрэ оказался в кабинете своего заместителя и увидел, что тот ухитряется говорить по телефону, жевать бутерброд и делать пометки в перекидном календаре одновременно.

– У нас проблемы, шеф! – заместитель швырнул трубку на аппарат и откусил очередной кусок бутерброда. – Адвокат этого Ларуша примчался сюда раньше, чем привезли его клиента.

– Возьми его на себя и попудри мозги хотя бы полчаса. Я должен поговорить с Ларушем без помех.

– Постараюсь, но могу гарантировать только десять минут, – заместитель протянул комиссару испещренный столбиками цифр листок. – Вы просили распечатку телефонных переговоров Ангеррана Моруа за последний месяц. Мы только что ее получили.

– Отлично, Поль, – Мортрэ взглянул на листок и вспомнил рулон бумаги, заправленной в факсимильный аппарат задушенного священника.