|
— Нет, только не эту, – возразил король, – ее я оставлю для себя. На днях будет большая охота, и там, я надеюсь, она мне послужит. Но любую другую можете взять. Морвель снял со стены одну из аркебуз. — А теперь, государь, скажите, кто этот враг? – спросил убийца. — Почем я знаю? – сказал Карл, уничтожая мерзавца презрительным взглядом. — Хорошо, я спрошу герцога де Гиза, – пролепетал Морвель. Король пожал плечами. — Нечего спрашивать – герцог де Гиз вам не ответит. Разве на такие вопросы отвечают? Кто хочет избежать виселицы, тем надо иметь смекалку. — Но как я его узнаю? — Я же сказал вам, что он ежедневно проходит под окном каноника! — Но под этим окном проходит много народу. Может быть, вы, ваше величество, соблаговолите указать мне хоть какую-нибудь примету? — Что ж, это проще простого. Например, завтра он понесет под мышкой красный сафьяновый портфель. — Этого достаточно, государь. — У вас все та же лошадь, которую вам подарил де Муи, и скачет она по-прежнему? — Государь, у меня самый быстроногий берберский конь. — О, я нисколько не беспокоюсь за вас! Но вам полезно знать, что в монастыре есть задняя калитка. — Благодарю вас, государь! Помолитесь за меня Богу. — Что?! Тысяча чертей! Лучше сами помолитесь дьяволу – только с его помощью вы избежите петли! — Прощайте, государь! — Прощайте. Да, вот еще что, господин де Морвель: если завтра до десяти часов утра будет какой-нибудь разговор о вас или если после десяти не будут говорить о вас, то не забудьте, что в Лувре есть «каменный мешок». И Карл IX опять принялся спокойно и мелодично насвистывать мотив своей любимой песенки. Глава 4. ВЕЧЕР 24 АВГУСТА 1572 ГОДА Читатель, уж верно, помнит, что в предшествующей главе упоминался некий дворянин по имени Ла Моль, которого с нетерпением поджидал Генрих Наваррский. Как и предсказывал адмирал, этот молодой человек приехал в Париж вечером 24 августа 1572 года; въехав через городские ворота Сен-Марсель и, довольно презрительно посматривая на живописные вывески гостиниц, в большом количестве стоявших и с правой и с левой стороны, он направил взмыленную лошадь к центру города, проехал площадь Мобер, Малый мост, мост собора Богоматери, затем по набережной и, наконец, остановился в начале улицы Бресек, впоследствии переименованной нами в улицу Арбр-сек – это новое название мы и сохраним ради удобства нашего читателя. Название Арбр-сек (Arbre-sec – сухое дерево (франц.).), видимо, понравилось Ла Молю, и он поехал по этой улице; на левой стороне его внимание привлекла великолепная жестяная вывеска, которая со скрипом покачивалась на кронштейне и позванивала колокольчиками; Ла Моль опять остановился и прочитал название: «Путеводная звезда» – то была подпись под картиной, наиболее заманчивой для проголодавшегося путешественника: в темном небе жарится на огне цыпленок, а человек в красном плаще взывает к этой новоявленной звезде, воздевая к ней и руки, и кошелек. «У этой гостиницы отличная вывеска, – подумал дворянин, – а ее хозяин, наверно, малый не промах; к тому же я слышал, что улица Арбр-сек находится в Луврском квартале, и если только заведение соответствует вывеске, я устроюсь здесь как нельзя лучше». Пока новоприбывший мысленно произносил этот монолог, с другого конца улицы, то есть от улицы Сент-Оноре, подъехал другой всадник и тоже остановился, восхищенный вывеской «Путеводной звезды». |
