София смотрела, как он ест. Ее собственный аппетит испарился. Причиной тому стал их поцелуй или ее ложь, она не знала, но понимала, что настал решающий момент в их отношениях.

Сегодня, сидя рядом с Фарой на лужайке, она думала о том, что она сказала – точнее, не сказала – Алексу. Она поняла, почему обманула его. София Данхилл просто трусиха. Ее ребенку нужна семья. И у Алекса есть право воспитывать своего ребенка.

Да, он не любит ее. Но он не станет отбирать у нее ребенка. По крайней мере она надеялась на его порядочность.

София подождала, пока Алекс закончит есть и отставит в сторону бокал, и только тогда начала:

– Алекс, мне нужно сказать тебе кое-что.

– Звучит серьезно, – улыбнулся он.

– Да.

– Твоей яхте потребуется еще месяц на ремонт?

Сначала ей показалось, что такая перспектива его не радует, но, заглянув в его аметистовые глаза, София прочитала там искреннюю заботу. И не только заботу. В его глазах светились страстное желание и надежда. Он хочет ее так же сильно, как и она его. Он так же, как и она, беспомощен перед бурей чувств, которую вызывает их близость.

Больше всего на свете ей хотелось взять Алекса за руку и отвести в спальню, умоляя заняться с ней любовью. Ее тело изнывало от желания, она больше не могла терпеть. Но прежде чем они окажутся в спальне, она должна сказать правду.

– В чем дело, София? Что случилось?

Стыд сковал ее, лишая дара речи.

– Утром, когда я сказала тебе, что результат отрицательный…

Она замолчала, увидев, как потемнели глаза Алекса.

– Продолжай, – резко скомандовал он. Он говорил с ней как король с провинившимся лакеем.

Призвав на помощь все свои силы, София выдавила:

– Я солгала тебе.

– Что? – выдохнул Алекс.

– Я сказала неправду. Я…

– Ты… ты…

– Да. Я беременна.

Алекс вскочил так резко, что стакан с водой не удержался на столе и соскользнул на пол, расколовшись на тысячи осколков. София смотрела на осколки и разлитую воду на полу. Она чувствовала себя так, словно сломала что-то внутри Алекса, что-то очень важное для них обоих.

– Как ты могла? – гневно спросил Алекс.

Ее словно ударили по лицу. София едва слышно пробормотала:

– Мое единственное оправдание – что я испугалась. Если, конечно, тебя волнует мое состояние.

– Испугалась? Чего?

– Будущего.

– Твоего будущего?

– Да. Я хочу остаться с ребенком.

Его глаза сузились.

– Если он вообще существует. Ты солгала мне однажды, София. Как я могу верить, что сейчас ты говоришь мне правду?

София открыла сумку, достала тест и протянула Алексу.

Алекс схватил полоску и уставился на голубые черточки так, словно видел сообщение экстренной важности. Осознав реальность происходящего, он застонал:

– Ты знаешь, что твоя новость все меняет?

– Я знаю, что ношу твоего ребенка, и знаю его значение для тебя.

– Знаешь? – Гнев сменился озабоченностью.

– Может, только догадываюсь, но, видимо, нам придется жить здесь, в Лландароне.

– Не просто в Лландароне.

– Что ты хочешь сказать?

– Ребенок должен жить со мной.

– Алекс, давай не будем торопиться…

– София, – с твердой решимостью во взгляде заявил принц, – ты должна выйти за меня замуж.

Но не сегодня.