* * *

— Чем ты еще попотчуешь нас? — Паллантид склонил голову к почтительно стоявшему рядом с ним Паймору и тихо добавил: — Смотри, не осрамись, пройдоха, король пока что очень доволен тобой.

— Сейчас начнутся петушиные бои, — так же тихо ответил ему Паймор. — Думаю, это должно понравиться Его Величеству.

— Петушиные бои? Ты уверен, что это понравится королю? — недоверчиво спросил Паллантид. — Смотри у меня!

— Петушиные бои? — Острый слух Конана уловил, о чем говорят командир Черных Драконов и его дворецкий. — Я но ослышался?

— Нет, мой король, — Паймор с поклоном выступил вперед. — Я привез лучших офирских петухов и думаю…

— Ха-ха! — неожиданно покатился со смеху киммериец. — Я тебя явно недооценил сразу, шельма! Откуда ты узнал, что я понимаю толк в этом деле?

— Ты понимаешь толк в петушиных боях? — Паллантид уставился на Конана, словно видел его впервые.

— А ты как думал! — гордо ответил варвар, наслаждаясь произведенным впечатлением. — И не только знаю, но и видел это действо на празднике раххават в Шадизаре. Слыхал о таком?

— Нет, — признался командир гвардейцев.

— А ты, свистулька, откуда откопал это? — Конан подозрительно посмотрел на Паймора.

— Я и не знал… просто подумал, что хорошо бы развлечь, — боязливо пролепетал дворецкий.

— И попал в самую точку! — хлопнул его по плечу король. — Молодец! Если так пойдет и дальше, станешь богатым человеком… если не помрешь преждевременно, как твой бедолага-предшественник. Действуй!

Киммериец явно повеселел. Удачная догадка дворецкого заставила его вспомнить опасное, но и доставившее ему массу удовольствия приключение, случившееся с ним в юности. Он жестом подозвал к себе слугу и протянул бокал:

— Лей до краев! Тебе тоже? — повернулся он к Публию, который понемногу пришел в себя и уже внимательно прислушивался к разговору. — Сейчас расскажу историю, почище тех, что нас потчует Самора. Эй, Самора, Тальпеус, Альвий! — обратился он к сидящим неподалеку нобилям.

— Подсаживайтесь поближе, кое о чем вам поведаю, позабавитесь от души!

Кружок вокруг киммерийца сдвинулся потеснее, и пока расторопные слуги устанавливали ограждение для петушиных боев, король рассказал своим приближенным историю о том, как он за три ночи заработал триста монет, переспал с тремя наложницами хозяина и укокошил дюжину разбойников из шайки Рябой Рожи, а случилось все это, когда его нанял старый купец для охраны бойцового петуха стоимостью в тысячу монет! Рассказ киммерийца то и дело прерывался взрывами хохота — не потому даже, что придворные желали сделать приятное своему повелителю, а исключительно из-за самой истории, оказавшейся, как и обещал варвар, весьма забавной и поучительной.

— И самое главное! — Конан поднял вверх палец. — Самое главное, что я тогда-то и понял: если Митра захочет явить свое расположение смертному, то следует идти по той дороге, которую он укажет и не роптать на валяющиеся под ногами камни.

— Истину возвещаешь! — угодливо поддакнул подошедший к концу рассказа Этельстейн. — Все в руках Солнцеликого.

— Всем вина! — гаркнул киммериец. — За это необходимо выпить, иначе боги не простят нам бездействия…

Глава двенадцатая

— Тихо, падаль! Все дело испортишь, — зашипел Шарак на своего подельника. — Смотри по сторонам, как бы не заметил кто…

Он вновь склонился перед дверью, старательно орудуя металлическим предметом внутри замочной скважины:

— Ух, ты! Хитрая вещица, — бормотал он, пытаясь повернуть засов, но, чуть двинувшись в нужном направлении, планка вновь отходила назад.