— Держи! Аи, кусается, сука! Дави ее! Вот так! — слышалось в промежутках между воплями женщины.

Раздался треск раздираемой ткани.

— Вяжи ее! Руку, руку я сказал! Дай по голове! Ну, наконец-то!

Раздался последний сдавленный крик, и все смолкло.

— Нергалово семя! У, дрянь кусачая! — послышался в темноте голос Шарака, прерываемый шумным выдохом. — Сбегай за лампой, что застыл, губошлеп!

Турамбар нырнул в прихожую и возвратился с лампой.

— Ух, ты! — одновременно вырвалось у обоих.

Женщина лежала на спине, подвернув под себя ногу. Ее рубаха была полностью разорвана в борьбе с двумя мужчинами, и обнаженное тело белело пятном на темном полу.

— Дышит, сейчас очухается, — склонившись к ней, сообщил Турамбар. — Приятная бабенка, может быть, попользуемся? — похотливо ухмыляясь, обернулся он к напарнику.

— Я тебе попользуюсь! — злобно скрипнул зубами Шарак. — Чего уставился, голой бабы никогда не видел? Тебя сюда прислали не для этого, ублюдок! Сейчас оторву тебе твою хотелку! Кончай ее, да пошли быстрее наверх, а то дождемся сейчас, что стражники нагрянут, рога Нергала им в задницу! Если не сделаем дело, граф с нами чикаться не будет!

— Жалко, — протянул Турамбар со вздохом сожаления, однако подчинился приказу и, повернув голову женщины к себе, ловко полоснул ее кинжалом по горлу.

— Пойдем быстрее! Да лампу не забудь, — распорядился Шарак, и оба бандита, не оглядываясь на убитую, вышли из комнаты и, крадучись, поднялись по лестнице.

К их удовлетворению, они очень быстро нашли, то за чем их послал сюда Этельстейн, пришлось всего-навсего выдернуть все ящики из шкафа и стоявшего прямо перед окном стола:

— Вот он, смотри! — довольный Шарак повертел перстнем перед глазами подельника. — Повезло, ничего не скажешь, клянусь своей правой рукой! — хихикнул он. — Ладно, смываемся!

Они поспешили выйти из комнаты и направились к лестнице, ведущей вниз, но в этот момент послышался скрип ступенек.

— Тс-с-с! — замер на месте Шарак. — Доигрались! Давай через окно, другого выхода нет! — прошипел он. — Стражники, не иначе!

Бандиты бросились обратно в комнату, окна которой выходили в сад.

* * *

Искать Тасвела не пришлось долго: его высокая стройная фигура выделялась среди танцующей молодежи.

Мелисса подождала, пока звуки оркестра смолкнут, и молодые люди, как принято по придворному этикету, отведут своих партнерш по танцу к расставленным по краям лужайки скамьям. Тасвел сразу же заметил стоявшую на дорожке девушку и, едва не бросив свою даму на полпути, подбежал к ней.

— Принцесса больше на меня не гневается? — с легкой улыбкой склонился он к руке Мелиссы.

— Нам надо серьезно поговорить, — ответила девушка, — давай отойдем куда-нибудь, я не хочу, чтобы нас кто-либо услышал.

— Что-то важное? — полюбопытствовал Тасвел, внимательно взглянув на Мелиссу. — Да что это с тобой? Ты вся дрожишь!

Девушка, ни слова не говоря, пошла по дорожке в сторону от освещенной факелами поляны, и Тасвелу ничего не оставалось, как последовать за ней. Мелисса шла быстро, не оглядываясь, но чувствовала, что он не отстает и идет следом.

Они миновали поворот дорожки, и девушка шагнула на полянку, окаймленную постриженным кустарником, образующим нечто вроде изгороди высотой с человеческий рост, совершенно скрывавшую их от посторонних глаз.

— Что все-таки произошло? — Тасвел взял ее за локоть, пытаясь увидеть глаза девушки в отсветах огней, пробивавшихся из покинутой ими освещенной части сада.