— Ладно, посижу смирно, — сердито буркнул Коклико.

— Через час — другой мы вернемся, тогда ты получишь двадцать дукатов или шесть дюймов стали. Берегись!

— Идите уже.

Все вышли, оставив Коклико под надзором хозяина, и отправились на улицу Арбалетчиков.

— Вы были слишком щедры, маркиз, — заметил брат Иоанн, ускоряя шаги. — Обещать двадцать дукатов, когда клинок моего кинжала и так развязал бы язык этому негодяю.

— Он был так жалок…К тому же он тут же решился заговорить…

— Ну, немного раньше, немного позже, а он бы все сказал.

Они подошли к гостинице.

— Ну, маркиз, условимся, — сказал брат Иоанн. — Нельзя к подобному мерзавцу проникнуть вчетвером: возникнут подозрения, к тому же благоразумие требует стеречь все выходы.

— Это справедливо, — согласился Эктор. — Кок-Эрон останется на карауле у дверей.

— Гм, — заметил солдат, — мне больше нравится атака, чем караул.

— Караул небезопасен, — возразил брат Иоанн, — неизвестно, какое войско населяет крепость.

— Хорошо, я остаюсь, — кивнул солдат.

— Что касается Биско, он последует за мной, — продолжал брат Иоанн. — Позади заведения большой сад, из него ведет калитка. Легко можно сбежать этой дорогой…Я поставлю там Биско.

Брат Иоанн проводил своего товарища и спустя несколько минут вернулся.

— Дело сделано, — сказал он, — Биско разместился в саду по вязом. Ручаюсь, что мимо него никто не проскользнет.

Кок-Эрона поставили на углу, откуда ему легко было наблюдать за входом. Брат Иоанн вместе с Эктором постучались в дверь гостиницы.

Хозяин выбежал на стук, и все произошло, как сказал Коклико. Вид серебряной монеты с четырьмя пробитыми дырочками и пароль, тихо сказанный на ухо маленькому толстяку, смыли все препятствия. Трактирщик попросил двух шевалье следовать за ним.

Они поднялись по лестнице, пристроенной вдоль стены со стороны внутреннего двора. Лестница вела к длинному коридору во флигеле, который отделял двор от сада.

Брат Иоанн изображал полнейшее равнодушие, но подмечал все. Что касается Эктора, тот шел, горя желанием увидеть шевалье лицом к лицу.

Их проводник остановился посреди коридора и указал на дверь, возле которой висела оленья нога.

— Ударьте три раза, — сказал он, — это здесь.

Эктор схватил оленью ногу и ударил три раза.

Послышался скрип стула по полу и резкий щелчок поднятой щеколды.

— Он дернул за шнурок, — тихо сказал трактирщик.

— Войдите! — послышалось из комнаты.

Этот голос заставил встрепенуться сердце Эктора. Трактирщик удалился. Эктор отворил дверь и вошел в сопровождении брата Иоанна.

В кресле перед столом сидел мужчина. Он писал, повернувшись спиной к двери.

— Садитесь, я сейчас буду к вашим услугам, — сказал он, продолжая писать.

Лампа, стоявшая на столе, освещала его черную одежду. С первого взгляда Эктор узнал шевалье.

Он положил руку на ключ и повернул его в замке. Услышав скрип ключа, шевалье поспешно встал.

Эктор вскрикнул и отступил назад, словно увидев привидение.

Перед ним стоял аббат Эрнандес.

Брат Иоанн знал, конец этой встрече должна положить смертельная дуэль, не беспокоился о такой безделице и терпеливо ждал.

Аббат был в черном платье шевалье, но его без накладных усов, остроконечной бородки и парика. Это было все то же бесцветное лицо, покрытое там и сям красненькими пятнышками, тот же тусклый, стеклянный отблеск глаз и та же гордая надменности.