– А кружок из аметистов и сапфиров – твой отец и мачеха?

– Аметист – камень моей мачехи, сапфир – отца. И если ты внимательно посмотришь на золотую филигрань на кольце, ты прочтешь два слова на языке Вердонии.

Джулиане потребовалось мгновение, чтобы прочесть спрятанные в золотом плетении слова.

– Любовь и единство?

– Круг любви и единства вокруг трех самых дорогих людей в их жизни. Она особенная женщина, моя мачеха. – Лэндер сделал паузу. – Она тебе понравится, как и ты ей.

Его комментарий подействовал на Джулиану, как холодный душ. Ее собственное отражение в многочисленных зеркалах словно дразнило. Она находилась в мире иллюзий, на ней были украшения, носить которые у нее не было права. Диадема королевы, ожерелье и кольцо, соединявшее две половинки.

Больно. Больно знать, что она никогда не получит таких подарков. Нет, ее не интересовали сами украшения, ее волновали символы, стоявшие за ними: любовь, обязательства, обещания. Может быть, женщинам в ее семье не полагалось знать это. Ее мать так ничего и не получила от ее отца, хотя до самой смерти надеялась на его любовь. Не говоря ни слова, Джулиана повернулась к Лэндеру спиной.

– Я не справлюсь с застежкой. Поможешь? – Ее голос ничем не выдал внутреннего волнения, и Джулиана обрадовалась.

– Ты уверена? Я думал, мы можем.

Джулиана повернулась к нему, уже не заботясь о том, чтобы скрыть свое состояние.

– Можем что? Немного притвориться? Не собираешься ли ты надеть корону и сыграть роль принца для бедной Золушки?

Лэндер погладил ее волосы.

– Я причинил тебе боль, прости, я не хотел этого.

Джулиане было невыносимо тяжело, она с трудом сохраняла спокойствие.

– Спасибо за чудесный вечер, но сейчас мне пора домой.

Дом. Как будто он у нее действительно был! Ее жилье в Вердонии нельзя назвать настоящим домом. В голове всплыл образ ранчо в Техасе, наполняя ее острой тоской. Она все потеряла в восьмилетнем возрасте, вернее, у нее не осталось больше иллюзий в отношении дома и домашнего очага.

Не говоря ни слова, Лэндер встал у нее за спиной и расстегнул ожерелье. С диадемой оказалось сложнее. Она запуталась в волосах, которые, похоже, не хотели расставаться с ней.

– Что мы делаем, Лэндер? Что ты делаешь?

– Не понимаешь? Джулиана покачала головой.

– Не имею ни малейшего представления, если честно.

– Ты умная женщина. Со временем ты все поймешь.

– Я не хочу ничего понимать. – Джулиана смотрела на него, пытаясь проанализировать ситуацию. Но сколько бы она ни старалась, у нее ничего не получалось. – Ты ведешь какую-то игру. Хотела бы я знать, какую.

Лэндер молчал, возвращая украшения, каждое – в свой футляр.

– Это не игра.

– Ты пытаешься соблазнить меня? Но в этом нет никакого смысла. Ты уже сделал это, если мне не изменяет память.

Лэндер поднял одну бровь.

– Есть и другое объяснение происходящему. Очень простое, но весьма очевидное.

– Подожди, ты забыл вернуть на место кольцо. – Джулиана сняла кольцо и передала Лэндеру. – Мне кажется, ты стараешься доказать, что наши отношения продиктованы не страстью.

Лэндер взял у нее кольцо, но на место его не вернул, а положил в карман.

– Близко, но не совсем.

– Я сдаюсь. Скажи мне, что происходит.

– Ты не думала, что это любовь?

Взяв ее за руку, Лэндер повел Джулиану к машине. Они выехали из гаража на мокрую от дождя улицу. В небе сверкнула молния, раздались раскаты грома.