Однако так же остро я чувствую и другое – что мне необходимо выйти из этого леса, как будто что то неудержимо влечет меня вперед. Я ускоряюсь.

 В конце концов я, пройдя по мягкой, усыпанной листьями земле и обойдя несколько громадных старых деревьев, отвожу в сторону ветку и обнаруживаю, что ошибалась. Передо мной не просто поляна – я набрела на развалины какого то строения. Кажется, когда то это была крепость. Стеснение в моей груди становится еще более ощутимым. Надо уйти отсюда, повернуть назад. Тут есть какая то опасность. Или была – похоже, эти развалины заброшены, и уже давно.

 Вид развалин устрашает, они на редкость высоки и усеяны пятнами черной сажи – стало быть, тут был пожар и, быть может, не один. Окна здесь либо разбиты, либо отсутствуют. Растущие рядом розовые кусты почти не видны из за буйно разросшегося чертополоха, стены покрыты вьюнками, заползающими в пустые оконные проемы.

 Над одним из этих проемов я вижу какой то полустершийся, почти неразличимый резной знак. Две буквы, наложенные друг на друга и переплетающиеся в затейливом рисунке: АБ. И я сразу же понимаю, где нахожусь.

 Аббатство Баэр.

 Я резко втягиваю в себя воздух. Как же я смогла зайти так далеко? Сколько часов назад я вышла из дома?

 Это запретное место. Опасное. Однако меня тянуло сюда. Может, это знак, то самое знамение, которое я искала? Но тогда о чем оно?

 Хотя здесь и опасно, я всегда хотела увидеть это аббатство, то место, где обитали могущественные афразианцы, внушавшие такой страх. Я пытаюсь представить себе, каким оно было много лет назад, как его золотистые камни блестели под слепящим полуденным солнцем, как здесь кипела жизнь, как множество мужчин и женщин занимались в нем своими повседневными делами. Я представляю себе, как кто то из них медитирует вот под этим огромным дубом, как кто то читает, сидя вот на той скамье из украшенного резьбой известняка, белеющей в заброшенном саду.

 Я обхожу развалины аббатства в поисках места, где его штурмовал король Эзбан со своим войском.

 И слышу, как что то движется. Звук исходит изнутри стен аббатства. Как будто кто то двигает по каменному полу что то тяжелое – может, открывает дверь? Или поднимает что то с помощью ворота? Я приближаюсь к зданию и вхожу в его тень. Таково ласковое прозвище, которое мне дала моя матушка, – Тень.

 Но кто это может быть? Мародеры уже давно вынесли отсюда все сколько нибудь ценное, хотя надежда отыскать до сих пор не найденные сокровища, возможно, и сейчас привлекает сюда искателей приключений. А еще тут могут обитать бродяги. Или же это охотник либо отшельник.

 Где то недалеко по камням, журча, бежит река, и до моего слуха доносятся шелест листьев и трели птиц. Все так, как и должно быть, и все же что то продолжает тревожить меня. Что то вроде неотвязного шума в ушах. За мною по прежнему следит какой то человек или какое то существо, и это не ягуар. От того, кто наблюдает за мною, пахнет смертью и разложением.

 Я иду вперед и решаю пробежать вдоль стены до дверного проема, в котором давно нет двери. Мне хочется посмотреть, что там внутри, – ведь мне, возможно, уже никогда не выпадет такой шанс.

 Я вхожу в дверной проем и оказываюсь внутри аббатства. Большая часть его крыши обрушилась, так что света здесь более чем достаточно даже теперь, когда до сумерек остается всего ничего. В воздухе пляшут пылинки, на всех поверхностях лежит слой пыли и сажи, а в тени видна влажная грязь. Я иду вперед, оставляя на полу следы. Оглядываю пол – других следов на нем нет. В недавнее время сюда никто не заходил – во всяком случае, после последнего дождя.

 Я стараюсь ступать как можно легче.