— Мне кажется, мадемуазель, — продолжала служанка, решительно качая головой, — наша роза начала блекнуть и скоро ей будет трудно пользоваться такой властью над братом мужа. Тем более что господину Роберу придется жениться на богатой женщине. На этом и закончится их роман.

— Он должен жениться?

Валери с трудом сдерживалась, чтобы не показать свое разочарование и не выдать себя окончательно. Гийометт пожала плечами:

— Конечно, мадемуазель. Он должен жениться, чтобы спасти поместья. Граф наделал такие долги, — она широко развела руки, чтобы показать, насколько они велики, — их никогда не выплатить, если господин Робер не принесет богатство в семью. Это было всем давно известно. Теперь вам все понятно?

— Да, — грустно ответила Валери. — Уже известно, на ком он женится?

Служанка снова рассмеялась:

— Пока нет. Но когда все станет известно, мадам графиня постарается подлить ложку дегтя в бочку меда. Я в этом уверена. Сейчас сир д’Арлей очень грустит. Мне кажется, что ему хотелось удрать отсюда на край света.

Валери собиралась задать служанке еще вопрос, но болтовню пришлось прекратить, потому что пожаловала мадам Баркэ. Гийометт оказалась в тени и ждала приказаний.

Говорили, что мадам Баркэ были известны все секреты красоты Востока. Все знатные дамы Парижа приглашали ее к себе. Ходили сплетни, что к ее услугам прибегали даже жены богатых купцов, которые, несмотря на запрет, желали одеваться и выглядеть так же прекрасно, как аристократки.

Она вошла в комнату — ее одежда была сухой. Это означало, что дождь наконец закончился. Но на улицах все еще было грязно, и мадам Баркэ изрядно испачкала конец своего длинного шлейфа. Мадам была пожилой, имела несколько подбородков, тело ее походило на винный бочонок. Валери смотрела на нее с ужасом. «Что она может знать о красоте — думала девушка, — если сама такая уродливая и грязная?»

Мадам Баркэ были присущи странные манеры, в этом Валери вскоре убедилась. Эта почтенная дама все время обращалась сама к себе.

— Мадам Баркэ, — сказала она, внимательно разглядывая девушку, — вам придется повозиться с этой девицей. Это точно, мадам Баркэ.

При этих словах мадам начала так энергично качать головой, что ее высокий чепец стал дрожать, как крылья ветряной мельницы во время бури.

— Мадемуазель не из Парижа?

— Да, мадам, — смущенно ответила Валери.

— Хорошо. Мадемуазель ничего не знает. Она не станет спорить с мадам Баркэ, которой известно все! Святые и грешники! Мадам Баркэ, когда вы в последний раз видели подобные ноги?! Наверное, эта девушки ухаживала за лошадьми!

Затем последовала длинная лекция о том, как следует ухаживать за руками и ногами. Валери никогда не думала о своих пальцах иначе как об инструментах, с помощью которых можно выполнять работу. Девушка удивилась еще сильней, когда мадам Баркэ очень коротко подстригла ей ногти.

Руки Валери погрузились в смесь, которую она посчитала ядовитой. Мадам Баркэ отполировала ей ногти и наложила на них краску, отчего ногти стали розовыми и блестящими.

— Я всегда оставляю эту процедуру напоследок, — заявила мадам Баркэ, — но ногти мадемуазель были в таком ужасном состоянии, что их надо было приводить в порядок немедленно.

Мадам поднялась с кресла и стала внимательно осматривать девушку.