|
Пару мгновений он пытался уловить в её голосе издёвку. Не нашёл. Расслабился. И недовольно буркнул: — Я никому не помог. — Ты не испугался, а это главное. На заднем сиденье сопели не пришедшие в себя телохранители. Мимо проехал белый фургон интернет магазина «PRODAM.RU». Эльдар и Анна целовались. * * * Муниципальный жилой дом. Москва, Лялин переулок, 3 ноября, среда, 08.08 Ночью ударил мороз. Без снега. Холод лишь попробовал город на вкус, остудил подъезды, подёрнул лужи дымкой ломкого льда, покусал неподготовившихся людей. И ушёл. Как уходят передовые отряды, разведавшие подступы к крепости, — ненадолго, с уверенным обещанием скоро вернуться. Анна сделала большой глоток обжигающе горячего кофе, с наслаждением втянула в себя зябкий утренний воздух, прозрачный и ледяной, и посмотрела вниз, во двор, где спешили к машинам люди. Новый день, новые заботы, новые планы, новые мечты. Ночь — это уже вчера. Анна снова поднесла к губам кружку. «Кстати, о вчера… Понял ли Эльдар или кто нибудь из его телохранителей, что произошло в арке? Будем надеяться, что нет. — Девушка раскурила сигарету и с улыбкой покачала головой: — Нет, не так: естественно, нет! Захар Треми никогда не позволит случайным свидетелям увидеть больше положенного. Эльдар уверен, что столкнулся с преступниками или стал невольным свидетелем тайной полицейской операции. Но он не сомневается, что видел обычных людей. — Анна сделала глубокую затяжку. — Копать Ахметов не будет, он не дурак, а значит, не следует напоминать о вчерашнем». Лёгкий порыв морозного ветра забежал под тонкое кимоно, скользнул по бёдрам, потянулся выше, к груди. И одновременно с соседнего балкона послышалось негромкое покашливание. — Доброе утро, Анна. — Доброе утро, Пётр Анатольевич. — Вы прекрасно выглядите. — Спасибо. Они встречались каждое утро: моложавый мужчина, обременённый семьёй и высокооплачиваемой работой, и красивая черноволосая девушка в легкомысленном наряде. Анна прекрасно понимала, что нравится Петру Анатольевичу, не имела ничего против мужчин в возрасте, но держала соседа на расстоянии, ибо интрижка была чревата крупным скандалом — о властном характере супруги Петра Анатольевича окружающие слагали легенды, а девушке не хотелось уезжать из хорошего дома в центре Москвы. — Печально думать, что скоро наши утренние встречи прекратятся, — вздохнул мужчина. — Наступит зима, снег, морозы. — И до весны мы будем видеться только на лестничной площадке… — Самым случайным образом, — с грустью вздохнул Пётр Анатольевич. — И я не буду знать, увижу вас или нет. Он не в первый раз заводил этот печальный разговор, неуклюже пытаясь сделать Анне недвусмысленное предложение насчёт встреч предстоящей зимой. Но, как понимала девушка, всякий раз перед глазами моложавого соседа вставал образ любимой жёнушки, и пылкие слова увязали в районе гланд, как поляки в известных болотах. — И я… — Анна! Девушка бросила сигарету вниз и повернулась к балконной двери: — Извините, Пётр Анатольевич, меня зовут. — До завтра, — кисло ответил сосед. Анна вернулась в спальню, медленно подошла к кровати, присела и провела рукой по груди проснувшегося Эльдара. — Доброе утро. — Доброе утро. — Он потянулся и поцеловал девушку в губы. — С кем разговаривала? — С соседом. — Хм… — Ахметов приподнял брови и выразительно посмотрел на тоненькое белое кимоно. Призванное не скрывать, а демонстрировать, оно самым выгодным образом подчёркивало все достоинства великолепной фигуры Анны. — Тебя что то смущает? — Мне не нравится, что он пялится на тебя. |
