Меррик! – заревел кто то позади юноши, заставив того подпрыгнуть.  – Благословенная наша королева платит тебе серебром не за то, чтобы ты сидел и пялился на воду весь день, малец!

  Н нет, капитан,   виновато отозвался Меррик и подхватил ведро со смолой и кисть, не поворачиваясь лицом к капитану Хоку.

  Заканчивай с этим яликом, затем доложись Гулле. Там груз ждёт выгрузки.

  Так точно, капитан,   хмуро подтвердил приказ юнга, весь дрожа, несмотря на жару. Гулле – старпому на «Копьеносце» – Меррик не понравился при первой же их встрече, и за два прошедших месяца отношение к нему пучеглазого мужчины с носом клювом ни капли не улучшилось.

Меррик бросил на «Звезду» прощальный взгляд, представляя, каково это – стоять на самом носу, пригибаясь от сильного ветра, пока великолепное судно разрезает барханы морских просторов. Но размышления о порывах ветра на лице лишь напомнили о том, как ему сейчас жарко и душно.

«Королева может оставить своё серебро себе,   подумал парень,   лишь бы только не пришлось иметь дело с очередным ведром смолы».

Внезапно сзади раздался крик, за ним сразу же последовал ещё один; Меррик услышал «Бей тревогу!» и «В атаку!», когда суматоху набрала обороты. Парень поднял взгляд, увидел, что некоторые матросы показывают в сторону бухты, но с того места, где он стоял, обзор загораживал «Копьеносец». Дюжина или около того людей отчаянно бегали по палубам или возились с оснасткой, поднимая паруса и натягивая фалы.

Вся набережная пришла в движение. Меррик слышал гомон мужчин и женщин, иногда раздавались крики. Везде бегали люди – матросы, рабочие, солдаты – все куда то торопились или, словно обезумев, проносились мимо него.

«Что, во имя всего сущего, происходит?» – думал он, всё ещё наблюдая за карабканьем матросов над головой.

  Не подпускайте их к треклятому такелажу! – орал капитан Хок, когда Меррик наконец увидел кого то . Тощее существо в зелёной чешуе, стоявшее подобно человеку, но явно сложенное для жизни в море, перевалилось через фальшборт «Копьеносца» и с влажным шлепком приземлилось у ног парня; из груди и спины его торчало копьё. На лице растянулась широкая гримаса смерти, жуткая улыбка со множеством бритвенно острых зубов. Само оно было усыпано небольшими плавниками с острыми иглами, а всё ещё сжимавшие деревянное древко лапы оказались перепончатыми. От создания исходил холодный солёный запах, словно от морской пучины, но от чего у Меррика действительно перехватило дыхание, так это от вида немигающих бездушных глаз, полностью серебристых и без зрачков – от этих пустых, мёртвых, ничего больше не видящих шаров по спине побежали мурашки.

  Проклятье, Меррик! – взревел Хок где то над головой. – Хватит стоять как шлюха на своём любимом углу, шевелись уже, парень! Отдай швартовы и забирайся сюда!

Меррик моргнул, заставив себя освободиться от хватки мёртвого взгляда, и бросился раскручивать обернутый вокруг швартовой тумбы канат. Когда дело было сделано, юноша увидел, что пара матросов уже убирает сходни. Фрегат начал медленно отползать от причала, как только весла коснулись воды.

Ещё две зверюги неожиданно возникли на пирсе, едва ли в десяти шагах от Меррика. Они выскочили из моря точно пущенные из арбалета болты, мягко приземлившись на лапы; вода потоками стекала с их поблескивающей чешуйчатой кожи.