Меррик издал отчаянный крик о помощи, одновременно с этим подобрав свободный конец швартовочного каната, затем прыгнул, пролетев над водой и подобравшись перед ударом о корпус корабля. Врезавшись, он со стоном соскользнул на несколько футов, чувствуя, как грубая пенька раздирает ладони до мяса. Изо всех сил перебирая руками, юнга начал карабкаться, вытягивая себя вверх – и подальше от ужасных тварей. Двое других матросов, собиравших канаты, заметили грозившую ему опасность и метнули по дротику. Существа легко увернулись от снарядов, но этой задержки оказалось достаточно. Схватив Меррика за руки, товарищи подняли его к себе. Парень перевалился через фальшборт и с бешено колотящимся сердцем и пропитанной потом на спине рубахой плюхнулся на доски.

«Проклятые морские дьяволы! – подумал он. – Напали прямо посреди дня!»

На палубе «Копьеносца» царил хаос. Ещё больше морских дьяволов – сахуагинов, как они сами себя называли – пробиралось на корабль, и моряки отчаянно сражались с ними. Одно из чудищ прорвало оборону, вскрыв защитнику живот своим продольным плавником и, оставив кричащего беднягу позади, подскочило к такелажу и с лёгкостью забралось наверх, обрезая по пути верёвки и нарезая паруса на ленты.

  Проклятье! – прогрохотал Хок. – Не подпускайте их к оснастке, мать её! Если будем не на ходу, то ночевать придётся с рыбами!

Кто то выстрелил в сахуагина из арбалета, попав прямо в грудь. Содрогнувшись разок, монстр обмяк, пролетев полпути вниз, пока не повис на верёвках, повредив их ещё сильнее. Хок уже отвернулся, успев пронзить очередного раненого дьявола копьём ещё до того, как первый перестал шевелиться.

Меррик потрясённо таращился на яростную битву, разворачивавшуюся вокруг него, пока суровая, облачённая в кожу воительница, пробегавшая мимо, не остановилась и не схватила его за воротник.

  Шевелись, малец! – заорала женщина юноше в лицо, обдав того запахом рыбы. – А не то проклятые драконовы черепахи доберутся до нас!

И она скрылась из виду.

Меррика аж передёрнуло, когда он вспомнил истории, которые рассказывали моряки, собираясь по вечерам в единственной таверне на острове – мрачные легенды о потопленных судах, чьи палубы кишмя кишели морскими дьяволами, а корпуса были полны дыр, проделанных свирепыми драконовыми черепахами. Их отличительными чертами были мощные массивные челюсти, которые легко могли перекусить человека пополам, и обжигающее дыхание, от которого дерево становилось словно желе, а кожа и мясо отходили от костей. Если «Копьеносец» не сможет выбраться из дока в залив, где появится возможность обогнать этих чудищ, то им точно будет суждено пойти ко дну. Парень помотал головой и перевёл взгляд за борт, на прибрежную часть бухты.

А там всё было охвачено смятением.  Клубки мужчин, женщин и сахуагинов сражались, пока корабли пытались выбраться из ловушки – некоторые уже накренились и наполовину затонули, другие же бесцельно дрейфовали с хлопающими на ветру лохмотьями вместо парусов и с мешаниной канатов вместо оснастки. Атака была молниеносной и беспощадной. Немногие корабли покинут сегодня гавань.

В том числе и «Копьеносец», решительно напомнил себе Меррик – если только не доберётся до открытого моря.

Юноша бросился к корме судна, где четыре баллисты – огромных арбалета, метавших зазубренные деревянные дротики толщиной почти с ногу парня – теснились на полуюте. Он не успел сделать и трёх шагов, прежде чем его едва не сбил с ног матрос, крепко сжимающий фал. Мужчина ругнулся, но не остановился, и Меррику пришлось пригнуться, чтобы не запутаться. Он снова помчался вперёд, на этот раз осторожно огибая попадавшихся на пути членов экипажа.