— Компот!!!!! Компотииииииик!!!! Миленький!!!! — истошно закричал я, начиная бегать по округе в лихорадочных поисках этого проклятого животного, чудовищно потея от одной только мысли, что, возможно, он пропал безвозвратно.

Через десять минут такого сумасшедшего темпа, обежав за это время по периметру пару миль и никого не отыскав, зато полностью выбившись из сил, я накрнец осознал всю тщетность своих поисков и в бессильном отчаянии рухнул на землю.

Это был конец. Конец всему. Успеху, карьере, удаче и жизни — в нагрузку ко всему вышеперечисленному.

Все.

Финал.

Давайте занавес, я ухожу.

Играйте дальше без меня.

Пусть будут лучше те, что придут на смену мне и...

— Би-би.

Пауза. Тишина.

— БИИИ-БИИИИ!

Открыв воспаленные глаза, я увидел помощника, закрывающего полнеба своей уродливой тушей и нависающего, словно глыба, над моим лежащим на земле, скрюченным в неудобной позе, глубоко несчастным, тщедушным тельцем.

— А-а, старый, добрый, верный дружище Педро, — вяло протянул я, окутанный пеленой безразличия. — Каким ветром занесло тебя в нашу гавань, и почему ты гудишь, как перегруженный добычей катафалк? Наверно, у тебя хорошие новости? Нет-нет, не говори, пожалуйста, дай я сам угадаю. Гарх с ребятами начинают подтягиваться на представление, и оно вот-вот должно начаться, правильно?

Он утвердительно кивнул.

— Ну, тогда иди и скажи им, что все в порядке.

Я не успел дождаться ответа, потому что здоровенная когтистая лапа схватила меня за шкирку, бесцеремонно подняв в воздух. Так что мое лицо оказалось на одном уровне с прищуренными и почему-то очень недобрыми (чтобы не сказать больше) глазами главаря шайки этих головорезов — Гарха. Который, в отличие от всех остальных, не слишком-то со мной церемонился.

— Что-то я не вижу искорки в твоих глазах, — угрожающе прохрипел он.

— Это все проклятые линзы, если ты, конечно, понимаешь, о чем я говорю. А без них, уверяю тебя, мои глаза просто мечут молнии.

Он разжал лапу, и я, пролетев пару ярдов, упал и больно ударился коленками об землю. После чего Гарх повернулся к банде, чтобы отдать очередной приказ, но вдруг застыл, как будто к чему-то прислушиваясь. Пару мгновений он стоял в такой напряженной позе, а потом прохрипел, обращаясь ко всем, с каким-то жутковато погребальным надрывом:

— Нас окружили ирзоты.

В воздухе повисла такая зловещая тишина, что ее можно было ощутить почти физически, если, конечно, хорошенько постараться.

Я не стал напрягаться, а просто спросил первое, что пришло на ум:

— Ну, и что из этого следует? Чем они могут напугать таких закаленных в боях и невзгодах парней, как мы? — продолжал я почти беззаботно, радуясь про себя тому факту, что с приходом ирзотов мне не придется расписываться в собственном бессилии, а также выступать после этого фиаско в роли разделочной туши и одновременно тренировочного полигона для нового палача.

Гарх повернул голову, так что я увидел затравленно-испуганное выражение глаз этого чудовища, которое, как мне до этого казалось, в принципе не могло бояться никого и ничего в этом безжалостном мире. Мое сердце похолодело от дурного предчувствия...

Которое, к сожалению, уже в который раз за последние двое суток даже и не думало меня обманывать, потому что через мгновение прозвучала фраза дня:

— С ними бесполезно бороться, потому что они выжигают мозги.

* * *

«Тогда вам всем нечего бояться», — подумал я после некоторой паузы, ушедшей на осмысление сказанного. Имея в виду то, что выжигать мозги, которых в наличии просто не имеется, — пустая трата сил и времени.