– Вы скоро привыкнете к этому. Лично я чувствую себя обновленным. – Натянув на голову самодельный капюшон, великан стал похож на мраморную скульптуру, неожиданно слезшую с постамента.

– А где оружие? – Скорчив гримасу, Цезарь еще раз одернул подол рубахи. Оскару казалось, что кот выглядит замечательно. Сам же он, наоборот, был таким же растрепанным, как и в своей кудрявой серой шкуре. Ну что ж, так и должно быть, вздохнул он. Некоторым дано выглядеть лощеными красавцами, несмотря на обстоятельства. А о других, таких, как я, никогда не скажешь, что они хорошо выглядят.

Отбросив эту мысль – в конце концов, они ведь шли не на бал-маскарад – он позвал всех за собой.

Оружейная мага располагалась в маленькой нише кладовой, что говорило о том, что Эвинд больше полагался на то, что не требовало приложение физических сил. Однако там хранилось достаточно оружия, чтобы снарядить их всех. Цезарь немедленно завладел красивым мечом с большим эфесом, богато украшенным драгоценными камнями. Когда-то он был подарен магу благодарным клиентом. Какао выбрала столь же богато украшенную рапиру и такой же стилет. Макитти понравился меч поскромнее. Оскар довольствовался тем, что осталось. Он с трудом пытался согнуть в руках лезвие доставшегося ему клинка – ему все еще трудно было научиться пользоваться пальцами.

Однако Тая пришлось уговаривать взять хоть какое-нибудь оружие.

– Я – певец и мыслитель, а не боец, – упорно протестовал он. Как оказалось, напрасно, поскольку Оскар и Макитти все равно навесили на него пояс с небольшими метательными ножами.

Что касается Сэма, то в его массивных руках копья и мечи смотрелись как зубочистки, да и толку от них могло оказаться столько же.

– Слишком мелкое, – заметил он, откладывая все в сторону. – Я смастерю что-нибудь себе по росту и по вкусу. Из этого скудного арсенала не больно-то выберешь. У меня есть идея, – сказал он загадочно и вышел из кладовой, предоставив им время для дальнейших сборов.

Они обыскали каждый уголок и даже заглянули за большой деревянный бак, из которого доносились пугающие звуки, будто кто-то скребся по стенкам. Но так и не нашли ничего, что хотя бы отдаленно напоминало сосуд для хранения цвета.

– Если бы нам попался такой сосуд, мы бы догадались, что это то, что нужно? – Поджав губы и сложив руки на груди, Макитти обвела комнату взглядом. – Придется подыскать что-нибудь подходящее для света и красок.

– Так и поступим. А сейчас нам надо выбрать командира. – Застыв в дверях, Цезарь встал в аристократическую позу: голова приподнята, одна рука покоится на эфесе великолепного меча, украшенного драгоценными камнями, уши направлены вперед, насколько это ему удалось сделать. – Я предлагаю себя. Кто голосует за меня? – Когда никто не поднял руки и не подал голоса в его поддержку, он обиженно надул губы. – Хорошо, если не я, тогда кто? Кто дерется лучше, чем я?

– Вернее будет спросить, кто лучше думает? – Макитти повернулась и указала на стоящего рядом неряху. – Я предлагаю избрать на эту роль Оскара.

– Кого? Эту грязную метелку, которая только и знает, что ест? – Цезарь чуть не расхохотался. – Неужели ты серьезно? Да где ты слышала, чтобы человека, командующего серьезным походом, звали Оскаром?

– А почему не ты, Макитти? – робко вмешалась Какао.

– Потому что я могу быть слишком нетерпеливой, – ответила старшая из женщин. – Полагаю, впереди нас ждут времена, когда спокойствие и выдержка окажутся важнее силы ума. Оскар из нас самый уравновешенный. Самый зрелый, если хотите.

– И самый уродливый, – встрял Цезарь, – хотя это, наверное, не так уж важно.