– Я думал, Клер не может иметь детей.

– Так утверждали и врачи, но это была явно ужасная ошибка. Ребенок должен родиться в августе, – гордо добавила Антония и, поджав губы, отставила нетронутую чашку кофе. – Поэтому, видите ли, мы так и встревожены. Мы собирались встретиться в Эдинбурге, чтобы отпраздновать это событие. И мы не сможем успокоиться, пока не свяжемся с ними.

Нейл старался сохранять спокойное выражение лица.

– Могу вас понять, – с сочувствием сказал он, – но на вашем месте я бы вернулся домой и ждал телефонного звонка.

– Бедная Клер, – резюмировал Джим, как только за ними захлопнулась дверь. – Если бы у меня были такие родители, я бы записался в Иностранный легион, С тобой все в порядке?

– Она не может быть беременна! – прорычал Нейл сквозь стиснутые зубы.

– Врачи тоже иногда ошибаются, – мягко заметил Джим.

– Но она давно уже с ним не спала! – Неподдельная боль пронизывала голос Нейла.

– Женщины хорошо умеют лгать.

– Только не Клер. И уж тем более не на эту тему. – Он начал нервно расхаживать между окном и столом. – Здесь происходит что-то очень странное. Она не могла солгать мне. Она не могла... – Он резко повернулся. – Я уезжаю туда, Джим.

– Ты уверен, что это так уж необходимо? Помимо прочего, предупреждали, что состояние дорог...

– Я должен узнать! Так или иначе я все равно узнаю, что происходит. – Нейл гневно нахмурился. Если Клер – бессовестная лгунья, если она вернулась к Полу добровольно, это лишь подтверждает все, что он думал о ней с самого начала, но если она ни в чем не виновата... Если Пол каким-то образом заставил ее уехать с ним, как всегда это делал раньше, тогда она нуждается в его помощи. Более того: если она говорила правду и давно уже не спала со своим мужем, значит, ребенок, если он вообще существует, был его.

Наверху, в спальне, хорошенько прогретой электрокамином в ожидании приезда Джеффри и Хлои, Клер по-прежнему лежала совершенно неподвижно. Она не ела уже двадцать четыре часа. Пол дважды приподнимал ей голову и подносил к губам стакан воды. Оба раза она немного отпивала, но ничего не говорила и не подавала никаких признаков того, что узнала его. Казалось, она полностью погрузилась в собственный мир.

Он достал сложенный лист бумаги с ее подписью и положил его не разворачивая в конверт, затем запечатал и убрал в кейс. Теперь, когда он наконец получил то, чего хотел, ему было почти что стыдно.

Еще день он не пустит эту бумагу в ход – день, чтобы как следует обдумать дальнейшие действия. Сегодня как раз суббота, день отдыха. Все сейчас было бы в полном порядке, если бы он не поспешил. Оказалось, что все можно было бы сделать гораздо проще и осуществить всю сделку совершенно законно. Он отодвинул телефон и взглянул на часы. Если дороги все еще открыты, Джеффри приедет в течение, часа. Уже темнело.

Проблема состояла еще и в том, что, если дороги открыты, могут также вернуться Арчи с Антонией. Он отогнал эту мысль. Теперь это не имеет значения. Он получил что хотел, а состояние Клер только подтвердит сказанное им раньше. Он вздрогнул. По правде говоря, он был бы даже рад, если бы они вернулись. Он больше не мог оставаться с ней в доме наедине.

В седьмом часу вечера, когда было уже темно как в погребе, таксист, привезший Джеффри и Хлою из аэропорта, высадил их в самом конце занесенной снегом аллеи и тут же исчез в метели. Они устало побрели к дому с сумками в руках, отчаянно сражаясь с ветром.

Пол оставил над крыльцом свет включенным.

– Слава Богу, вы здесь! – он почти втащил их в дом. – Где такси?

– Водитель сразу же уехал, – Джеффри свалил сумки на ковер в прихожей и стряхнул с себя снег.