Аниш промолчал, стараясь даже выражением лица не показать, что он опасается за рассудок своего повелителя. Я был не столь сдержан. У меня уже начинались боли в суставах, и терпение мне изменяло.

– Чертовски хорошо знаем, – возразил я, прибегая к хорошо мне знакомому английскому проклятию. – Плюс‑минус пятьсот миль.

Однако брат Питер оторвался от тарелки с супом, и глаза его заблистали любопытством.

– Всем известно, что земля круглая, – гнул свое князь. – Земля – шар.

Мы торжественно кивнули. Вот уже две тысячи лет, как Аристотель и его последователи опровергли теорию плоской земли.

– Мы не знаем, каков периметр этой сферы в том месте, где она наиболее расширяется, но мы понимаем, что эта величина будет меньше в зависимости от того, насколько мы удалены от центрального, наиболее широкого пояса.

Аниш явно был озадачен, и Питер, нередко рассуждавший на ту же тему (он следовал кое‑каким теориям из зашифрованных рукописей Роджера Бэкона), постарался ему помочь.

– Смотри, – сказал он, подхватывая яблоко. – Если мы находимся вот здесь, – он ткнул в яблоко ногтем, а затем взял нож и начертил маленький крестик, – а Виджаянагара вот тут, – он вывел крестик на другой стороне яблока, – то не важно, восточным путем будете вы добираться в Виджаянагару или западным…

– Но если она здесь, – возразил князь и, отняв у Питера яблоко, сделал третью отметку, чуть левее первой, – то все выбирают неверный путь. Быть может, мы всего в неделе пути от дома, только плыть надо на запад, а не на восток.

В этот момент в нашу беседу вмешался другой посетитель таверны, коротышка с просмоленной бородой, судя по всему, бывалый моряк. Он склонился над нашим столом и схватил яблоко:

– У нас тут чокнутых нет, ясно? Не то что у вас.

– За кого вы нас принимаете? – переспросил Питер, придерживая князя Харихару за рукав. Князь явно был раздосадован утратой как яблока, так и внимания собеседников.

– За моряков, мать вашу так, за кого же еще. Долбаный ветер четыре дня из пяти дует с долбаного запада, мать вашу. Даже если вы отчалите при восточном ветре, долбаный западный принесет вас через неделю домой. Хочешь не хочешь, принесет. – И он принялся смачно грызть яблоко, сладкое, хрустящее, немного припахивающее сеном, в котором оно хранилось.

– Но я слышал, – вежливо возразил брат Питер, – если отправиться на юг, вплоть до южной оконечности Испании или даже до северного побережья Африки, там почти всегда дует ветер с северо‑востока.

– Это годится для долбаных даго и чернокожих, – заявил наш Джек – Смоленая Борода. – Нам от этого никакого толку.

На следующий день мы распрощались с Питером у ворот его аббатства.

Он передал нам рукописи Бэкона с инструкциями по изготовлению пороха и обращению с пушками.

– Будет лучше, если эти тайны останутся в ваших руках, – сказал он. – Если этот сброд, – он имел в виду англичан, – доберется до них, один лишь Перводвигатель ведает, что произойдет с миром.

– Что ж это были за тайны?  – спросил я как можно спокойнее и вежливее.

– Ах, дорогой мой Ма‑Ло, я гадаю порой, каков источник твоей любознательности, твоей готовности день за днем слушать мою надоедливую болтовню. Неужели это и в самом деле лишь великодушие по отношению к старику, или у тебя есть и другие мотивы?  – Он отпил глоток лимонада.  – Ладно, я тебе отвечу. Наиболее важны три момента. Во‑первых, наилучшая пропорция, в какой следует смешивать ингредиенты пороха, а именно: на сто частей должно приходиться семьдесят пять частей селитры, пятнадцать  – угля и десять  – серы, а не шестьдесят шесть  – двадцать три  – одиннадцать, как принято повсюду.