Если бы теперь в келью госпожи фон Шиф постучался кто-нибудь из обитателей монастыря, она бы ничего не услышала. Для нее существовало только письмо, которое она торопливо пробегала глазами.

«…пришлось хватать полковое знамя и самому вести полк в атаку. В общем, не буду мучить тебя, сестрица, подробностями сражения, скажу только, что я показал своим солдатам, что не только заслуженно ношу звание генерала, но и недаром вырос таким бугаем», — писал фон Эльке, и Мафальда отметила, что почерк ее брата, и так обычно неровный и не очень разборчивый, в этот раз был каким-то особенно корявым и словно бы дрожащим.

— Не удивлюсь, если братца подстрелили, когда он бежал с флагом, — нервно пробормотала фон Шиф, и следующая фраза из письма подтвердила ее подозрения:

«Завершилось все самым наилучшим образом, если не считать, что теперь я некоторое время будут прихрамывать. Не волнуйся, ничего серьезного, иначе меня отправили бы в твой госпиталь, куда я, несмотря на горячее желание тебя увидеть, совершенно не стремлюсь».

Мафальда отложила письмо и глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться. «Был бы он сильно ранен — не зубоскалил бы в письме, — сказала она себе. — И его бы действительно привезли сюда. А раз он остался в строю, там точно ничего страшного, царапина, может, небольшая».

«Я надеюсь, у нас будет возможность встретиться не в лазаретной обстановке, — писал Эрвин дальше. — Не представляю, скоро ли, но обязательно будет. Должен же я буду и тебе напомнить, что, несмотря на то, что ты теперь майор, я все равно выше тебя по званию, дорогая сестра. И теперь имею право отдавать тебе приказы, которые ты обязана будешь выполнять. С чем тебя и поздравляю!»

— Маленький паршивец, — ласково произнесла Мафальда, дочитав письмо до конца. Сейчас она готова была и выполнять приказы брата, и вытягиваться перед ним по стойке «смирно», лишь бы с ним все было хорошо и его ранение оказалось легким. — Правильно говорит Абеле, женить тебя надо, а то живешь чересчур хорошо.

Тут фрейлина вспомнила, с кем тот, пусть и в шутку, предлагал соединить Эрвина узами Гименея и призадумалась.

«А ведь, пожалуй, это и правда был бы неплохой вариант, — не могла не признать Мафальда. — Белинда, определенно, не такая простушка, какой пытается казаться».

Это юное создание приехало в столицу именно в тот момент, когда туда вернулась сестра генерала фон Эльке. И напросилась в сестры милосердия вместе с Мафальдой и другими фрейлинами. И у доктора Кальмари после того, как он стал больше общаться с ней, появилась странная идея о том, что фон Шиф могла бы женить на ней Эрвина. Чего же она на самом деле добивается?

Впрочем, если подумать, то род фон Эльке и род фон Фалькенхорст состояли в дальнем родстве не только друг с другом, но и с семьей герцога, и прервись прямая линия Гогенштаузенов, у этой девочки и Эрвина права на престол были бы намного тверже, чем поодиночке…

Тут Мафальда усмехнулась и помотала головой, отгоняя эти мысли. С чего бы это гроссгерцогскому роду прерываться? Эдвин — здоровенный конь, на котором пахать можно (или полковые пушки возить — это он не так давно и продемонстрировал, кстати) и вполне способен зачать ребенка, что пару раз уже подтвердил со служанками, да и Эвелина вовсе не вышла из возраста деторождения, а ее грядущее воссоединение с прощенным «чудовищем» ожидает быть бурным.

«Навыдумывала я себе, это долгая придворная жизнь на меня так повлияла. — подумала фон Шиф, открывая шкатулку с письменными принадлежностями. — Всюду мерещатся интриги и заговоры».

Мафальда уселась за стол, зажгла от догорающей свечи новую и положила перед собой чистый лист бумаги.