|
Тиффани передала младенца родственнице, и реальность снова навалилась на нее. Принявшись за уборку, Тиффани заметила — ведь замечание было обычным состоянием ведьмы, — что над мальчиками ворковали куда больше, чем над их сестрой. Всегда полезно замечать такие вещи, устранять их и удерживать в уме, чтобы когда-нибудь эта маленькая проблема не обернулась проблемами большими. Женщины усадили Милли в скрипучее семейное кресло, чтобы она могла сидя принимать поздравления от толпы. Присутствующие без устали поздравляли еще и друг друга и с удовольствием обсуждали советы, которые они давали повитухе, — очевидно, правильные, ибо доказательство было налицо. Двое крепких мальчишек! Да, и еще маленькая девочка.
Откупорили бутылки, и какого-то мальчика послали в ячменные поля, чтобы тот отыскал отца семейства, который трудился в поле вместе с его отцом. Мать сияла, тем паче что юной Милли предстояло вскоре стать миссис Робинсон, поскольку мать заняла весьма твердую позицию на этот счет и убедилась, что мистер Робинсон намеревается сделать ее дочери предложение. Проблем с этим не возникло; в конце концов, в этой стране везде и всюду бывало так, что парень встречал девушку, как Милли встретила своего кавалера на Страшдество, и природа брала свое, покуда мать не замечала некоторых выпуклостей. Тогда мать говорила со своим мужем, а ее муж за компанейской пинтой пива говорил с отцом парня, который затем разговаривал с парнем. Обычно это срабатывало. Тиффани подошла к старушке, державшей на руках малышку. — Позвольте взглянуть на нее, — сказала она. — Я хочу убедиться, что она… ну, что с ней все в порядке. Старая карга с готовностью передала ей девочку. Конечно, она знала, что Тиффани была не только повитухой, но и ведьмой, и кто знает, что может сотворить с вами ведьма, если вы что-то сделаете не так. Когда старуха отошла за своей порцией выпивки, Тиффани склонилась над девочкой и тихо, чтобы никто не мог услышать, прошептала ей на ухо обещание. Малышке явно не повредит в жизни немного удачи. Может, теперь ей хоть немного повезет. Тиффани вернула девочку матери, на которую та, кажется, не произвела впечатления. — Что насчет девочки? — спросила Тиффани обеспокоенно. — Ты не дашь ей имя? Мать пристально посмотрела на нее. — Назови ее в честь себя. Тиффани — хорошее имя. Тиффани была польщена, однако ее беспокойство не уменьшилось. Этим здоровякам мальчишкам достанется большая часть молока, подумала она. Если только она что-нибудь не предпримет. Тиффани решила навещать эту семью хотя бы раз в неделю. Ей не оставалось ничего другого, кроме как сказать: — Похоже, все в порядке. Вы знаете, где меня отыскать, и я собираюсь заглянуть к вам на днях. А теперь извините, дамы, но мне нужно навестить еще нескольких людей. Она улыбалась, пока не вышла из дома и села на метлу, а белая кошка вспрыгнула на нее, словно причудливое украшение. Мир меняется, подумала Тиффани, и я это чувствую. Внезапно она засекла красную вспышку и поняла, что за маслобойней прячется один или два Фигла. Пусть всего на несколько дней, но Тиффани была их кельдой, и это установило между ними нерушимую связь. Они всегда были рядом, наблюдая, чтобы ничего плохого не стряслось с их мальца великучей каргой. Вот только сегодня все было как-то по-другому, не похоже на их обычные прятки, и… — Ой, вайли, вайли, — заголосил Вулли Валенок, Фигл, который где-то болтался, когда Фиглам раздавали мозги — и без того небольшие. Со звучным «вмпф» Роб Всякограб захлопнул ему рот ладонью. — Заткнися, Вулли. Это каргино дело, понятно, — сказал он и встал перед Тиффани, шаркая ножкой и вертя в руках шлем из кроличьего черепа. — Эт великучая карга… Дженни велела тя привести… Все дневные птицы и ночные совы и летучие мыши знали Тиффани Болит и старались не оказаться на ее пути, когда ее метла, пронзая воздух, неслась в Ланкр. |
