— Да что же это с вами со всеми такое, а? — жалобно проскулил Тум-Тум. — У нас нынче Всеамериканская Неделя по Метанию Медведей или что? Если уж я должен столько времени проводить в полете, уж тогда выдайте мне хоть пакетик арахиса!

— Petit ours, даже не знаю, нравишься ты мне или нет, — с улыбкой проговорил мистер Боунс. — Я думаю вот что: если эта милая барышня рассуждает так же, то я готов предложить ей мою протекцию взамен на твое маленькое жирненькое тельце. Может, тебе не терпится превратиться в первую из куколок вуду новой модели, hein?

Мишка Тум-Тум испустил столь жалобный вопль ужаса, что Пиц не выдержала, выхватила его из рук мистера Боунса и одарила его гневным взглядом. Однако она быстро опомнилась и поняла, что старик просто шутит. Пиц смутилась, неловко улыбнулась и сказала:

— Как видите, monsiuer, я рассуждаю вовсе не так насчет Тум-Тума, как вы. Он со мной очень, очень давно. Хотите — верьте, хотите — нет, но я его люблю.

— Ах вот как? Ну, если любите, то тут уж ничего не попишешь. Я готов поверить во все, в чем только присутствует любовь.

— Что ж, тогда я надеюсь, что вы поверите мне, если я скажу так: несмотря на то что вы обещали вашу поддержку моему брату, у нас все равно может быть общее дело.

— Вот как? — Мистер Боунс поправил свой цилиндр и посмотрел на Пиц с интересом. — И какое же дело?

— Учеба, — ответила Пиц.

— Учеба? Разве я похож на школьного учителя, ma fille?

Мистеру Боунсу явно нравилось, как протекает их беседа.

— Нет, но на наставника очень похожи.

— На наставника, на наставника... — Старик пошевелил пальцами — так, будто его посох превратился в флейту. — Наставник, проводник, поводырь... Но куда бы вы хотели, чтобы я вас повел, если бы я вправду был поводырем? По какой дороге вы бы желали пойти? Куда вам хочется идти?

Пиц сунула Мишку Тум-Тума в сумку и предложила:

— А можно я скажу вам после ленча?

— Ну вот, — произнес мистер Боунс. — Теперь мы сыты и довольны, и может быть, вы скажете мне, чего вы от меня хотите?

Пиц отпила глоток кофе.

— Мне хотелось бы узнать о той дороге, по который идете вы, мистер Боунс, — сказала она. — Что об этом написано в документах компании, мне известно: вы — жрец культа вуду. Но что это значит?

— А как вам кажется? — с хитрецой осведомился мистер Боунс.

— Вы бьете в барабаны, водите хороводы вокруг костра и вонзаете булавки в кукол, чтобы поразить своих врагов, — холодно отозвалась Ниц. — Погодите, не так: это вы думаете, будто я так думаю! Я к вам приехала в поисках ответов, а не на дуэль.

— Правда? А я полагал, что вы приехали для того, чтобы выхлопотать у меня поддержку, необходимую вам для захвата власти в «Э. Богги, Инк.».

— Так и было, вот только вы сказали мне, что уже пообещали поддержать моего брата. Раньше я бы жутко разозлилась. Я не знаю, чего бы я только ни сделала ради того, чтобы уговорить вас передумать. Из кожи вон вылезла бы, как говорится. Теперь все не так. Я не одна на свете, у кого есть свобода выбора. И даже тогда, когда чей-то выбор не совпадает с моими желаниями, я все равно должна уважать его.

— Звучит просто замечательно, — изрек мистер Боунс и потер кончиками пальцев подбородок.

— Ой, да не врет она, зуб даю! — послышался из сумки сдавленный голосок Тум-Тума. — Послушайте, эта девчонка сильно изменилась, а в доказательство тому у меня в заднице — яйца скорпионихи! И уж если она говорит, что ей до лампочки, что вы будете играть на стороне Дова, значит, так оно и есть.