- Тише. - Его голос звучал сдержанно и приглушенно. - Не закатывай истерику. Ты забываешь, что завязла в этом по уши. Так же, как и я.

- Ну нет! Только не я! Я совершенно не знала, что происходит. Ты мне даже не сказал, что они убивали моего брата вчера ночью.

- Я не знал об этом...

- Ты сидел на своей костлявой заднице и позволил им убить его. Ты хотел, чтобы он умер, разве нет?

- Послушай меня, Фрэнси. - Судя по мрачным нотам в голосе, его терпение подходило к концу. - Откуда я мог знать, что это был Джой?

- Ты мог бы поехать в "Уайльдвуд", когда мне позвонил этот юноша. Ты был последней надеждой для Джоя и даже не пошевелил пальцем, чтобы ему помочь. - Ее голос то возвышался, то ослабевал, когда она задыхалась.

- Я к этому не имею никакого отношения. Он впутывался в дела, которые были ему не по силам, и они его убили. И в любом случае, что у него общего с тобой или со мной? Он был бандит и убийца!

- Господин Аллистер! - злобно закричала она. - Ты-то настоящий джентльмен! Ты просто ненавидишь бандитов! И однако ты не стоишь мизинца моего брата. Он был ненастоящим мужчиной, а ты - просто болтун! За то, чтобы еще хоть раз поздороваться с ним, я отдала бы все ночи, проведенные с тобой!

- Я думал, что ты меня любишь... - Голос Аллистера смягчился, но было понятно, что эта покорность могла перерасти во все что угодно. - Ты всегда говорила, что любишь меня.

- Я, наверно, сошла с ума! Любить бессердечного лицемера вроде тебя? Но, кажется, я прихожу в себя.

- Боюсь, ты только что сошла с ума; - Его голос звучал теперь тускло и монотонно. - Ты единственный человек, который меня знает.

- Керч знает. Гарланд знает.

- Керч и Гарланд мертвы. В живых осталась лишь ты одна, Фрэнси.

- Ты убил их? - Ее голос утратил презрительную напористость и зазвучал тонко и жестоко от страха. - Я в это не верю.

- Ты можешь верить, во что хочешь. Я дал тебе шанс, но ты подвела меня. - Его голос стал неестественно вибрировать, словно приближаясь к тому эмоциональному уровню, когда опять станет возможным убийство.

Я попробовал открыть дверь. Она оказалась запертой. Дверная ручка слегка звякнула, когда я снял с нее руку.

- Что это такое? - спросил он.

Отступив в глубину коридора, я левым плечом высадил дверь. Они стояли в центре комнаты, как дети, которых поймали за запретной игрой. Он обернулся ко мне, держа руку в кармане пиджака. До того как я подлетел к нему, женщина схватила его за руки сзади. Он старался освободиться, но это была крупная женщина, и ее хватка оказалась крепкой. Она завладела пистолетом, и он прекратил борьбу.

Аллистер попытался изобразить на лице улыбку и сделать вид, будто ничего не произошло.

- Привет, Уэзер, - произнес он неуверенно.

Мне не понравился звук его голоса. Мне казалось, что его напряженное тело издает кисло-сладкий запах пороха. Но я подошел вплотную к его лицу, искаженному кривой улыбкой, и вынул конверт из его бокового кармана. Он вздрогнул и отшатнулся, как будто его защекотали. Мне захотелось ударить его, но я сдержался. Насилие могло разрушить остатки человеческого достоинства, которые сохранялись в его позе и улыбке, и превратить его во что-то столь отвратительное, что мне было бы противно на него смотреть. Кроме того, я боялся потерять контроль над собой: зарычать, как собака, или заплакать, как ребенок, или начать рвать на себе волосы.

Женщина отошла от нас, держа в руке тяжелый автоматический пистолет. Она еще не вполне оправилась после разговора с Аллистером: лицо сохраняло зеленоватый цвет, а в глазах застыло выражение страха и смертельной сосредоточенности.

- Советую вам пойти на кухню и налить себе стакан воды, - сказал я.

Она вопросительно посмотрела на пистолет в своей руке.

- Не беспокойтесь, я с ним справлюсь.

Я никогда не видел, как осужденный покидает помост, если казнь не состоялась, но, видимо, у него бывает именно такая походка, какую продемонстрировала мне Фрэнси Сонтаг: медленные, неуверенные шаги и взгляд в себя, взгляд, в котором застыла смерть.