«Это мой муж», — сказала ему Кортни.

Кортни провела две недели на шероховатых холмах Итаки, сделавшись печально известной среди владельцев городских магазинов («Ithaca Guitar Works» по-прежнему демонстрирует один из её сигаретных окурков, испачканный пурпурной помадой) и каждое утро принимая участие в церемониях монахов по освящению пепла. Наконец, рюкзак был открыт, и пепел высыпался на стол бледным облаком, которое дрейфовало вокруг их голов. «В тот день мы вдохнули немного Курта», — сказал сопровождающий. Пепел поместили на алтарь в монастыре.

Когда Кортни уехала с Итаки, две горстки пепла Курта остались у монахов. После того, как процесс освящения был закончен, пепел смешали с глиной и сформировали в цацы, или буддистские мемориальные скульптуры.

Кортни полетела в Лос-Анджелес, чтобы посетить «MTV Movie Awards» с Майклом Стайпом, её первое появление на публике после смерти Курта. В остальных случаях она продолжала прятаться дома с Фрэнсис, которая начинала понимать — и протестовать — против того факта, что её отец не возвращается. У неё были приступы гнева, которые заканчивались долгими душераздирающими рыданиями. Она звала его ночью. Однажды, при посещении музея, она увидела гобелен с Иисусом и назвала его папой. Кортни пыталась делать единственную вещь, которую никто не сделал для неё, когда она ей было больно в детстве: она говорила с Фрэнсис честно, так, чтобы Фрэнсис могла понять. Она сказала, что папе пришлось уйти, и она не знает, почему, но теперь он — ангел, и он наблюдает за ними. Снова и снова она говорила Фрэнсис: «Папа по-прежнему любит тебя».

Во время её периода отшельничества Кортни также проводила много времени в Интернете. Дженнифер Финч послала ей подержанный портативный компьютер, и Кортни приступила к поиску в Интернете упоминаний о самой себе, чтобы посмотреть то, что все о ней говорят, потом начала участвовать в обсуждениях на «Америка Онлайн». Она ужасно печатала, что позволяло читателям предполагать, что она была всё время удолбана; иногда её бессвязные посты читались как норма работы, поэзия.

Многие из её постов были язвительными мыслями по поводу восставших девввшек Олимпии:

Лоис маффео — 32, средний возраст членов bk [ «Bikini Kill»] — 25–29, самый забавный момент на la hapter встрече «вд»; от 36-лтней учительницы в колледже штата в Риверсайде и, я полагаю, дипломированного бухгалтера, «забирал свои слова назад», она сказала, ничего себе, можем мы работать на суку, шлюху, дрянь и т. д. замечание по поводу барабанщицы bk мисс вэйл; «ким гордон достатчно стара, чтобы быть моей матерью». да, если б она тебя родила, когда ей было 11. извини, что разбиваю тви крошечные иллюзии.

[Курт] очень боялся, что его насадят и трахнут в зад психопаты вроде мэрилу*, тобивэйл и кэлвина/кэндэсс девввшки этой оригинальной диеты — люди, которые использовали его имя, чтобы заключать контракты с ведущими студиями звукозаписи, претендуя на соавторство «teen spirit» замысловатой поп-песни, когда вышеупомянутые претенденты не могут настроиться, писать или продемонстрировать какие-то пышки музыкальной изобретательности.

Одному клеветнику она написала:

В том-то и дело, придурок, я хочу быть там в полном одиночестве на центральной сцене в Лолле, 43.000 человек, и были удолбанные, покрытые кровью пивомочой помидоров твоей собственной слюной и мочой. Дэйв, массовое побитие камнями, историческое не? я представляю… вы смотрели бы друг другу в глаза или перед собой, в своего рода дионисийском массовом гипнозе? так, как я видела девушку, передаваемую по кругу во время «Rape Me» в Огдене штат Юта, с края сцены, они все смотрели перед собой… когда рвали её рубашку, лифчик, брюки даже несколько гранджевого вида — трусики — когда стали кромсать её груди… руки с обеих сторон — её лицо всё перекосилось от крика — и все эти мужчины пялились — И СМОТРЕЛИ ПЕРЕД СОБОЙ — мои глаза следили, за особенно жестокой кромсающей титьку рукой за её владельцем — грандж-панк-рокером с лицом ребёнка — в тот момент я схватила Новаселича, крикнула и показала — он прыгнул в толпу, и Курту пришлось включать в зале свет — я могла только точно указать на того симпатичного мальчика, а та девушка была окровавленной и истеричной — её груди и живот выглядели так, словно были порваны шакалами и Голодными Призраками, из самого холодного ада бардо.