Мне пришлось-таки познакомиться с тем следователем. И мы добрых два дня общими усилиями выясняли правду — потому что пришлось опрашивать новых свидетелей, и у меня тоже не всегда концы с концами сходились, и Кремовская врала с бешеным артистизмом. Но у милиции больше возможностей. Они побывали в аэропорту, они поймали Кремона, и так далее…

А правда оказалась такая.

Кремон действительно приехал попрошайничать и делить наследство. Он, собственно, не рассчитывал, что Галина Константиновна так сразу и располовинит камушки. Но она уже как-то откупалась от него деньгами — почему бы не попробовать еще раз?

По крайней мере, так утверждал Кремон.

Дядя же Вахтанг упирал на другое — что для Кремона свет клином сошелся на отцовском наследстве, а это — дело святое. Кремон, приехав, первым делом забрался в вахтерку к дяде Вахтангу — разведать обстановку и пожаловаться на домашние дела. В момент прощания я их и видела.

Вернувшись, дядя Вахтанг вообразил себя благородным разбойником и Робин Гудом. Наверно, потому, что он когда-то играл Робин Гуда и с завязанными глазами стрелял из лука в мишень. Он подождал, пока я угомонюсь и засну, и пошел наверх. Искал коробку он долго — потому, что хитрая Кремовская прятала ее на самом виду.

Найдя, наш дядя Вахтанг вообразил себя носителем высшей справедливости — он стал делить драгоценности. На две кучки — что, по его компетентному мнению, старик Кремовский оставил бы жене и что отдал бы сыну. Итог получился не в пользу жены, потому что она унаследовала дорогостоящий аттракцион, и дядя Вахтанг в уме вычислял, сколько тигров равняются одному бриллианту, или наоборот. Вообще, когда производишь такие умственные выкрутасы в подпитии, из этого ничего хорошего не выходит. Дядя Вахтанг отобрал два кольца, брошку, еще что-то, и «уронил» на пол — мол, грабители впопыхах забыли. От имени тех же грабителей он растребушил кофр, но вещи раскидал очень аккуратно — отпечатков пальцев нигде не оставил.

А тем временем Кремовский привез на такси совершенно расклеившуюся Кремовскую из аэропорта, отпоил ее лекарствами, и она сама попросила его дать ей снотворное — иначе она завтра не сможет работать. Засыпая, она умоляла его добежать до цирка, разбудить вахтера и взять коробку.

Но, сколько Кремовский не стучал у входа, дядя Вахтанг не отпирал — по той причине, что хозяйничал наверху.

Тогда Кремовский вспомнил про крышу гаража и соседнее парадное. Уже оттуда он увидел, что в окошке гримерной горит свет. Но, пока он с грохотом, как потом я, бежал к окошку, дядя Вахтанг в панике смылся, успев запереть за собой дверь и, естественно, погасить свет. Он не понял, кто это несется к окну, но допускал, что это не обязательно хозяин гримерной, и поэтому, заперев дверь, еще постоял в коридоре, прислушиваясь. Это его и погубило.

Конечно же, у Кремовского был ключ, и он спокойно открыл дверь изнутри. Но сперва он зажег свет и увидел полный развал, а также блестяшки на полу. Потом он решил догнать дядю Вахтанга — насчет вора он ни секунды не сомневался — и отнять у него все остальное. А блестяшки сунул в карман.

Дядя Вахтанг увидел, как дверь гримерной открывается, и кинулся искать спасения вниз — на конюшню, потому что на конюшне темно, и она большая, и много закоулков, где спрятаться. А до вахтерки он бы все равно не успел добежать. Тогда он и сунул завернутую в пакет коробку в бочку с овсом. Даже если его и поймают — то никаких улик.

Кремовский понял, что дядя Вахтанг засел на конюшне, и догадался, что он избавился от коробки. Какое-то время он сидел в засаде, но дядя Вахтанг оказался упрямее и не шелохнулся. Наверно, именно тогда Кремовский сообразил, какой из этого всего он может извлечь прок. И, естественно, испугался, что супруга проснется без него…

Это мне объяснил уже следователь.