Скажу, что сначала все шло хорошо. Мы нашли Южную кольцевую дорогу и следовали по ней, как говорилось в инструкции, когда неожиданно приехали к знаку объезда. Мы послушались его указаний: свернули влево. Проехали через пару дорожных скрещений. Свернули вправо. Еще раз вправо. Где-то объезд, должно быть, заканчивался, но либо власти забыли это обозначить, либо кто-то передвинул знак.

Мои воспоминания о том, что последовало затем, несколько калейдоскопичны. Помню, как Чарльз парковал прицеп поблизости, тем временем как я выскакивала и спрашивала дорогу. Я помню водителя автобуса из Вест-Индии, который чуть не упал от удивления, увидев, как мы въезжаем вслед за ним на остановку, и который затем давал нам указания, включающие пересечение оживленной улицы впереди, после чего вывел свой дабл-деккер в поток машин и удерживал его для нас, пока мы величественно пересекали улицу.

Если бы мы буквально последовали его инструкциям, все бы, вероятно, было в порядке, но мы, очевидно, поехали не в том направлении и увидели знак «На Вест-Энд». Был уже вечер. Поток машин вечером в субботу направлялся в сторону театров. Я так и видела, как мы заканчиваем путешествие на Трафальгарской площади.

– Подумать только, – сказала я, – лишь сегодня мы были у нас в Долине. Что вообще мы здесь делаем?

– Ищем Кристалл-Пэлас, – решительно ответил Чарльз, еще раз сворачивая влево.

Мы добрались туда в конце концов, после того как разные люди надавали нам разнообразных инструкций. Ехать через мост Хаммерсмит. Ехать через Ричмонд. Один не велел ехать ни через какой мост вообще. К сведению: мы проехали почти через каждый мост на том отрезке Темзы. Мост Кью мы проехали четыре раза. Я помню, как какие-то люди стояли на автобусной остановке в начале этого процесса, лениво поглядывая на нас, когда мы проезжали мимо в первый раз, и как они же пялились на нас, словно не веря своим глазам, когда мы возвращались обратно. Ничего удивительного. Осознав, что совершили ошибку, мы энергично развернулись налево кругом и покатили обратно.

– Не будем возвращаться тем же путем! – предостерегающе сказала я, когда мы достигли другой стороны реки. Чарльз послушно свернул вправо, сделал круг по переулкам, выехал, снова направляясь к мосту…

К несчастью, поворот направо, куда нам следовало ехать, был запрещен в том месте, так что нам опять пришлось проехать прежним путем. Не напоминает ли это ему тот раз, когда мы вот так же кружили вокруг Эдмонтона? – спросила я. Чарльз сказал, что он слишком занят, чтобы вспоминать о чем-либо.

Наконец мы все-таки добрались до места. В какой-то момент мне захотелось все бросить и вернуться в Сомерсет, но Чарльз сказал: нет, мы должны продолжать. К тому времени, свернув в ворота мотеля для жилых фургонов, я чувствовала себя так, словно мы предприняли экспедицию в Катманду. Не то чтобы мы были единственными, кто заплутал. По словам служителя, большинство людей попадают в такую передрягу. Мы встретили там одного человека, который привел свой жилой фургон из Греции. По его словам, у него не было никаких трудностей, когда он ехал через Европу: через Югославию, Германию, Голландию, но он потратил целых два часа, после того как, завидев телевизионную мачту Кристалл-Пэласа, старался добраться до нее по улицам с односторонним движением.

Мы провели чудесные десять дней, осматривая достопримечательности, но все равно не смогли охватить все. Мы должны приехать еще раз, сказал Чарльз, когда, насыщенные художественными галереями, музеями, Оксфорд-стрит и заблудившиеся в лабиринте Хэмптон-Корт, мы с триумфом катили обратно по шоссе на Сомерсет. (На сей раз мы добрались от Кристалл-Пэласа до магистрали М4 за тридцать пять минут, и Чарльз был доволен нашей экспедицией.