Окутанная сиянием, величественная, удалялась женщина с головой кошки. Она двигалась в сторону лабиринта, и с каждым ее шагом золотые стены вспыхивали все ярче. Галкарис закричала… и проснулась.

– Ты орешь во сне, – с недовольным видом произнес Апху, наклоняясь над ней. – Отвратительная привычка. Твой господин выгонит тебя из своей постели. Такое просто невозможно терпеть!

Следуя за белой кошкой, Конан и Муртан вышли из лабиринта.

– Галкарис! – воскликнул Муртан, бросаясь навстречу девушке. – Ты цела? Этот негодяй ничего с тобой не сделал?

– За кого ты меня принимаешь? – фыркнул Апху, поднимаясь с песка. – Женщины сами забираются в мою постель, если ты об этом. Впрочем, ты, кажется, сам оставил ее на мою милость.

Муртан скрипнул зубами. Галкарис выглядела вполне довольной, только побледнела и осунулась.

Конан подошел ближе, насмешливо улыбаясь.

– Где мой камень? – осведомился Апху.

– Ты о каком камне говоришь? – удивился Конан. – Насколько я могу судить, в лабиринте не нашлось ничего твоего, Апху. Ничего, что принадлежало бы тебе или Сету.

Апху щелкнул пальцами, и прямо из пустоты на песке разгорелся огонь. Внутри пламени показалась человеческая фигура.

– В последнее время я часто беседовал с этим господином, – Апху кивнул на мужчину, сидящего в огне. – Этот огонь по преимуществу представляет собой видение. Способ преодолеть расстояние и увидеть того, кто находится очень далеко от тебя. Но после произнесения особых заклинаний видение превращается в нечто большее.

– Ты можешь вызвать не только образ человека, но и его самого, – сказал Копан, морщась. – Я слыхал о подобных штуках.

Апху отвернулся от него и заговорил с видением:

– Грист!

– Это опять ты, – устало произнес Грист, вскидывая голову. – Мне надоело ждать. Что ты хочешь узнать от меня на этот раз?

Апху молчал. Грист пожал плечами:

– Я сижу в моей бедной хижине и жду, пока ты исполнишь обещание. Я ненавижу мою бедность! До богатства – рукой подать, а я прозябаю в нищете. Ты уничтожил Муртана, как обещал?

– Нет.

Человек внутри пламени вскочил и сжал кулаки.

– Проклятье, колдун! Чего же стоят твои обещания! Я рассказал тебе о нем все, что знал.

– Ты знал не слишком много, – заметил Апху.

– Побольше, чем ты!

– Эй, может быть, вы оставите свои ссоры на потом? – вмешался Конан. – Или ты решил напоследок раскрыть перед нами все изумительные бездны твое души? Учти, Апху, нет такой низости, которой я не ожидал бы от колдуна. Тебе не слишком удалось меня удивить.

Огонь вокруг Гриста поднимался все выше. Пламя начало реветь. Грист стоял, подбоченившись, и наблюдал за происходящим.

Странное это было зрелище: люди, между которыми пролегали лиги и лиги трудного пути через несколько стран, могли видеть друг друга и разговаривать.

Белая кошка носилась по песку, как легкая, почти невесомая тень, и вдруг прямо к Апху приблизилась рослая женщина, облаченная в узкое белое одеяние. Она как бы встала из песка – самого превращения кошки в богиню никто не видел. Это произошло неуловимо для человеческого глаза.

Видел это один только Грист, погруженный сейчас в магию Апху и потому обладающий нечеловеческим зрением. Он вытаращился на богиню.

– Значит, это правда! – воскликнул он. – Вы встретили ее в Песках Погибели!

– И освободили, – негромко произнесла богиня.