Нос у бабушки и вправду был выразительный. Он ей достался от предков с Кавказа. Когда в городе началась борьба с терроризмом (которого здесь, слава Богу, отродясь не было), бабушку регулярно арестовывала милиция по подозрению в пронесении бомбы в метро. Потому что у бабушки был подозрительный вид с кавказским носом. Особенно свирепствовал милиционер Алёшин. Бабушка сначала ругалась, что это расизм — арестовывать человека за то, что у него нос большой. Потом ей надоело, и она сделала себе значок с надписью: «Проверено — бомб нет». Только милиционер Алёшин хочет её арестовать, как видит значок и понимает, что бабулю уже кто-то разминировал.

— А что на сладкое? — спросил Антон, покончив с картошкой.

— Пирожки с яблоками, — сказала бабушка. — Только их кто-то зубной пастой измазал.

— Что? — рассердился Антон. — Да я сейчас этого Митяя не то что пастой — клеем измажу и к потолку приклею, чтоб жить не мешал!

— У Митяя алиби, — возразила бабушка. — В это время я выпутывала его из пододеяльника, в котором он заблудился. Да не волнуйся, Антоша, я пасту вытерла.

На самом деле бабушка уничтожила пасту волшебным заклинанием, заменив её на шоколадную помадку. Но внуку про то знать не полагалось.

— У нас на кухне вообще странные вещи творятся, — сказала бабушка. — Сегодня кто-то обгрыз кусок земляничного мыла и положил в сахарницу котлету. Я думаю, домовой завёлся. Я ему вечером блюдце с молоком поставлю.

За плитой кто-то одобрительно засопел. Но бабушка не заметила, она была поглощена задачей: как незаметно вынести из квартиры веник, если всё семейство торчит на кухне.

Вообще-то, приличные волшебницы летают на заседания Лиги на мётлах. Но метла очень длинная, её не спрячешь, и бабушка не могла бы внятно объяснить, почему она ходит на хор с метлой. Поэтому она прятала веник под пальто, а в подъезде доставала и летела на нём. Но обычно семья к этому часу уже рассредотачивалась в комнатах, а сегодня с ужином припозднились и могли заметить.

«Пусть, — решила бабушка. — Я уже опаздываю. Скажу, что у нас субботник и всем велели принести веники».

Уже одетая, она заглянула в угол, где обычно стояло её транспортное средство. Веника на месте не было.

— Кто-то брал веник? — поинтересовалась бабушка.

— Никто не брал, — пожала плечами Ева. — Ты вроде на хор торопилась. Иди, бабуля, я сама замету на кухне.

— Веника нет, — нервно сказала бабушка.

— Домовой украл, — хихикнул Антон.

— Я попозже пойду на хор, — печально сказала бабушка. — У нас занятия перенесли на одиннадцать.

— Почему у вас так поздно начинаются занятия? — возмутился папа. — Я тебя провожу.

— Ни в коем случае, — испугалась бабушка. — Это близко, я сама дойду.

Постепенно все разошлись по комнатам. «Полечу на половнике», — решила бабушка. Она зашла в кухню за половником и тихо вскрикнула.

По тёмной кухне, урча, медленно летал холодильник. Он был включён в сеть, поэтому летал на шнуре, как собака на поводке.

— Ой, — сказала бабушка. — Что ты себе позволяешь? Ты же приличный холодильник, а не самолёт какой-нибудь.

Холодильник виновато шлёпнулся посередине кухни и сделал вид, что так и было.

— Я тебя спрашиваю, — строго сказала бабушка и щёлкнула пальцами. Холодильник вздохнул:

— Я же не виноват, что я холодильник. В душе-то я самолёт. Сам папа сказал, что похож.