Билл махнул рукой в сторону Плоскопалого, и Плоскопалый повел головой слева направо – что было дилбианским аналогом поклона при публичном упоминании.

– Во всяком случае, я подумал, что, может быть, теперь мы могли бы объединиться и начать строить планы, как нам избавиться от разбойников...

Только сейчас Билл начал осознавать добродушное, но очевидное отсутствие какой‑либо реакции со стороны собравшейся перед ним толпы. Со своей позиции на верхушке груды бревен он мог видеть, как некоторые из его слушателей поворачиваются и не спеша уходят прочь.

– Поверьте мне, – сказал он, повышая голос и стараясь говорить как можно более убедительно, – селение Мокрый Нос не сможет стать богаче и сильнее, пока не избавится от разбойников. Так что я подумал, что, может быть, нам стоит организовать общее собрание жителей...

Толпа, однако, явно рассасывалась. По одному и небольшими группами они начали расходиться, поворачиваясь спиной к Биллу и удаляясь в сторону деревни. Билл продолжал говорить, почти в отчаянии. Но это было бесполезно. Скоро аудитория сократилась до ее ядра, то есть Красотки, Еще‑Варенья, Холмотопа и Плоскопалого. Чувствуя себя глупо, Билл кончил говорить и слез с поленницы.

– Похоже, мне не слишком удалось их убедить, – с искренним недоумением сказал он оставшимся.

– Не говори так! – строго сказал Плоскопалый. – Ты убедил меня,  Кирка‑Лопата! И я могу заменить любых троих в нашей деревне, в любое время... – Он запнулся и, словно извиняясь, посмотрел на родителя Красотки. – Я имею в виду, троих моего возраста.

– Ну, спасибо, кузнец, – тяжело вздохнув, сказал Еще‑Варенья. – Очень любезно с твоей стороны, что ты не включил в это число меня, хотя, конечно, я всего лишь тень того, кем был когда‑то. – Он повернулся к Биллу, и его голос посерьезнел. – Собственно, в моем лице ты тоже приобрел друга, Кирка‑Лопата, как я тебе уже сказал вчера. Но это ничего не меняет. Если ты рассчитывал, что вся деревня стройными рядами пойдет следом за тобой сражаться с разбойниками, то тебе следовало бы лучше их знать.

– Наверняка следовало бы! – вмешался Холмотоп. – Я мог бы сказать тебе, Кирка‑Лопата, что твои хитрости не произведут на этот народ никакого впечатления. Они знают,  что Коротышки могут быть очень хитрыми, и Хитрый Учитель это только подтвердил. В значительно большей степени их интересует, насколько крепки твои мускулы и хватает ли тебе храбрости. Все, что от тебя требуется, – это сделать то, что ты и собирался сделать, то бишь сразиться с Костоломом. Положи его на обе лопатки! Вот тогда  народ пойдет за тобой против разбойников.

– Я немедленно займусь мечом и щитом для тебя, Кирка‑Лопата, – добавил Плоскопалый. – Посмотрим, смогу ли я найти здесь подходящий материал для клинка...

– Мускулы... храбрость... – задумчиво пробормотал Билл, повторяя слова Холмотопа. Похоже, все страстно желали, чтобы он показал себя именно с этой стороны, включая, в первую очередь, тех, из‑за кого он оказался в этой ситуации.

Трудно было представить, что Мюла‑ай говорил правду сегодня утром в лесу, когда заявил, что Билла преднамеренно подставили люди‑начальники, просто чтобы сохранить лицо в отношении проекта в Мокром Носу. С другой стороны, кое‑что из того, что говорил гемноид, неприятным образом вполне согласовывалось с тем, что говорила Анита, когда он разговаривал с ней в Разбойничьей Долине.

Либо Анита столь же глубоко заблуждалась относительно истинного положения дел, как и Билл, либо... Биллу пришло в голову, что расклад может оказаться еще меньше в его пользу, чем он считал, даже когда в задумчивости сидел перед пультом связи после неудачных попыток связаться с Гринтри или кем‑либо за пределами планеты.