-  А вот и одна из тех зловещих стел… - Десять минут ходьбы по высокогорной, лишь слегка пересеченной местности успели выровнять дыхание Паркера.

    Мы подошли поближе. Ну да, граненый черный столб вроде кристалла. Явных следов иной резьбы, надписей и прочих интересных деталей мы не обнаружили - впрочем, не особенно и старались, ибо наши «унесенные духами» эти стелы разве что не обнюхали сантиметр за сантиметром. Идти было несложно: тропа была не то чтобы натоптана, но ею слишком недавно пользовались, при здешнем-то климате, чтобы нам удалось хоть раз с нее сбиться. К тому же местами кто-то методичный, но абсолютно лишенный эстетического восприятия мироздания озарял наш путь большими пятнами ярко-синей краски, к счастью уже подсохшей. А на камнях у тропы даже встречались стрелочки, убеждающие нас в правильности единственно возможного направления.

    Природа… О, целестианская субальпика заслуживает отдельного опуса, очень подробного и перенасыщенного восторгами оказавшегося в раю натуралиста. Одни только цветы, насколько их можно таковыми назвать, чего стоят! Не представляете? А вы подумайте: если мачеха-природа настолько своенравна, что с разницей в десяток часов ты подвергаешься то испепеляющему зною, то леденящему холоду, и при этом вынужден покорно вегетировать на одном месте, оставаясь обаятельным и привлекательным для опылителей (которые, конечно, тоже уважают полуденную сиесту, но не более чем пару-тройку часов), то не остается ничего другого, кроме как запастись невероятными пигментами - щитами и специфическими эфирными маслами. «Пользуйтесь кремом от загара со светоотражающими пигментами, и ваши лепестки будут мягкие и шелковистые!» - вот основной слоган местной растительной рекламы. И все эти зеркальные, мерцающие и как бы даже голографические эффекты - о, поверьте, зрелище не для дальтоников! Стебли с листьями и те перламутровые да серебристые. Про местные аналоги бабочек и стрекоз, выпорхнувшие в неимоверных количествах неизвестно откуда часов после четырех, я вообще говорить отказываюсь! Ароматы в воздухе такие, что даже фильтрами не в полной мере блокируются. И от меньшего великолепия крышу у людей срывает! Да я сам, того и гляди, начну выкапывать самые выходящие за пределы фантастики образцы и вспоминать давно утерянные навыки гербаризации.

    -  Милый, хочешь цветочек?

    Нет, он издевается! Кто? Ну не цветочек же!

    -  Хочу, - мрачно констатирую непреложный факт я, - но только с корнем и непременно целым!

    -  А что мне за это будет? - Кокетливая гримаса просто прет из-под термоткани!

    -  Да что хошь!

    Легкомысленно отмахиваюсь. Вполне могу себе это позволить, кстати. Паркер-то и не подозревает, насколько глубоко в почву должна уходить корневая система местных растений, чтобы достичь драгоценной влаги. Пусть помучается на досуге, ежели таковой представится.

    Наполовину пересечь плато и впрямь оказалось несложно.

    Появление из-за пригорка того самого жилища-механизма предварялось особенно щедрым ляпом краски на тропе и парой конфетных оберток. Вечером, что ли, жевали? Здесь разве что по утрам и вечерам можно от термокостюма отдохнуть, благо состав атмосферы пригоден для кое-какого функционирования человеческого организма.

    -  Привал! - скомандовал Рэнди, как только мы очутились на утоптанной каменной крошке небольшой площадки. Здесь фантиков оказалось куда больше.

    -  На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы от конфет, - пробормотал Морган.

    Одно радует - бездыханных тел мы не обнаружили.