Да, слушать пришлось. А что было делать? За врачом в срочном порядке отправился человек, знакомый с местностью, а я сидел и тупо ждал результатов действия лекарства. Под аккомпанемент разборчивого и не очень бормотания о… занятных вещах.

    Мы, оказывается, такие обидчивые! Я, оказывается, совершенно недопустимо себя веду! Особенно в отношении своего напарника. Мне, оказывается, где-то «хвост прищемили». И чувства юмора у меня нет.

    Ну, нет. И что? Живут же люди без этого самого чувства! И без любви тоже живут. И прекрасно себя чувствуют, между прочим! Мне уже осточертели шутки в Отделе, так теперь выясняется, что я виноват в том, что уделяю мало внимания Амано! Угу. Чтобы каждый второй умильно лыбился, встречая меня в коридоре? А каждый первый интересовался: «Ну, как у вас дела?» «Как», «как»… Каком вверх. Или вниз - это уже по желанию спрашивающего.

    Я невнимательный! Он, можно подумать, интересуется моим мнением! Хоть по какому-нибудь вопросу. Впрочем, да. Один вопрос его сильно занимает. «Почему ты меня так не любишь?» А как я его должен любить? И вообще, должен ли? За что, спрашивается? Вон неделю лежал, бедняжка, на обследовании в клинике - обо мне хоть раз вспомнил? Ни черта! Может быть, я немного виноват, но, во-первых, кому-то нужно было разбираться с делами, а во-вторых… Когда я зашел все-таки его проведать, то стал свидетелем сценки весьма интимного содержания, если не сказать хуже. Признаю, медсестра была довольно миленькой. Наверное, даже красавицей. И ни один здоровый мужчина не смог бы удержаться от тактильного исследования округлостей под мягкой тканью бирюзового халатика. Амано тоже не удержался. Более того, был в полном восторге. Медсестра, надо понимать, тоже. Конечно, напарник мой - парень видный. Картинка из модного журнала. Особенно когда дает волю своей врожденной способности очаровывать все, что приблизится к нему на расстояние взгляда. Действуют сии чары безотказно. Вызывая в женских сердцах трепет, а в мужских… Не знаю, что именно. Впрочем, Джей же сохнет.

    В общем, посмотрел я на разврат в больничной палате и вернулся к стойке регистратуры. А там еще одна медсестра (тоже милая, но немножко в другом колере) меня окликнула:

    -  Вы к кому?

    -  К мистеру Сэна.

    -  А, вы, наверное, его брат?

    Брат?! С какой стати? Впрочем, если он так хочет меня называть…

    -  Да.

    -  Мистер Сэна просил вам передать… - она блаженно улыбнулась, витая в собственных мыслях.

    -  Что передать?

    -  Что, как только его выпишут, он сразу выполнит свои обещания, а пока… Умоляет, чтобы его не беспокоили.

    -  А какие обещания - он не говорил?

    -  Ну… - Она хлопнула ресницами. - Кажется, он собирался отвести вас в зоопарк.

    А почему не в цирк? Я жутким усилием воли удержался от ругательства, которое совершенно не соответствовало моему новоприобретенному статусу «брата».

    Затратив на прочесывание местных магазинчиков не один день, я экипировался с ног до головы и встретил своего выздоровевшего «братика» при полном параде. В совершенно неописуемой маечке с героями детских передач, в коротеньких шортиках, сандалиях на босу ногу и со связкой воздушных шариков в руке.