|
Черты его лица поражали совершенством, а кожа сияла золотистой бронзой загара. Мягкий изгиб чувственных губ и глаза редко встречающейся чистой голубизны довершали его облик. Раньше Билли считала, что в глубине голубых глаз всегда таится холод, а сейчас она поняла, что они могут быть теплыми, как дыхание весны. «Теплые, понимающие и мудрые», – подумала Билли, но тут же ей пришло в голову, что «мудрые» не очень то подходящее определение для глаз молодого решительного мужчины, которому явно нет и тридцати. Однако в глазах незнакомца было нечто неповторимое и завораживающее.
– Это необходимо, поверьте мне, – проговорил мужчина. – Что? – Билли успела забыть о том, против чего она протестовала минуту назад, и в смущении поспешно отвела взгляд от его прекрасных глаз и чувственного рта. – Не думаю, что вы сможете удержаться в такой неудобной позе. Может быть, вы все таки дадите мне возможность встать? Уверяю вас, со мною все будет в порядке. – Не сопротивляйтесь, – улыбнулся он, глядя на нее сверху вниз. И эта улыбка озарила его лицо такой нежной и участливой теплотой, что Билли почувствовала в груди жаркую истому. – Успокойся, Цветок Пустыни. Я знаю, какая ты сильная и отважная. Ты не утратишь ни капли своей силы, позволив мне оберегать тебя несколько минут. Я только хочу сохранить твои прелестные лепестки. Завывания ветра стали похожи на стенания потерянной души. Казалось, что слой песка, покрывающий их, становится все толще, и Билли ощутила, как дрожь от пронзившего ее страха, пробежала по ее телу. – Это все очень поэтично, – еле слышно произнесла она. – Не помню, чтобы когда нибудь прежде меня сравнивали с цветком, да еще в такой момент, когда мы оба на волосок от смерти. Мелкие морщинки появились в уголках его глаз, когда, усмехаясь, он наклонился к ней: – Но ты очень похожа на Цветок Пустыни. Я подумал об этом, увидев тебя на вершине холма, когда ветер трепал твои роскошные медные волосы и надувал твою одежду, словно хотел оторвать от земли твое тело. Ты напомнила мне маленькую хризантему, хотя в тебе, конечно же, есть и сила, и твердость. Да, ты действительно Цветок Пустыни. Он посмотрел на ее лицо, становившееся все более напряженным: – Ты боишься? Я думал, ты шутишь, а теперь чувствую, ты вся дрожишь. – Похоже, я боюсь. Просто я никогда прежде не попадала в песчаную бурю и не знаю, что нас ждет. Она предприняла отчаянное усилие, чтобы справиться с дрожью, выдававшей ее страх, но с досадой поняла, что не в состоянии этого сделать. – Только дайте мне минуту, и я буду… – Я дам тебе времени столько, сколько тебе нужно, Цветок Пустыни, – мягко перебил он ее. – Тебе не нужно стыдиться страха. Все мы чего нибудь боимся. Я до смерти испугался, когда увидел, как ветер пытается сбросить тебя с вершины холма. Я сомневался, хватит ли у тебя сил устоять, но находился слишком далеко в ту минуту, и мне могло не хватить времени, чтобы добраться до тебя и помочь. Он подоткнул края своего бурнуса и укрыл ее им, как одеялом. Его щека оказалась прижатой к ее лицу. Широкий капюшон, закрывавший его голову, теперь укутывал и ее, и она вдруг ощутила себя в полной безопасности. – Ты не умрешь еще долго долго, Цветок Пустыни, а сейчас ничего не бойся – я с тобой, я буду держать тебя в объятиях, пока не утихнет буря. Его голос бархатным покрывалом обволакивал ее. И Билли замерла, загипнотизированная интимной интонацией его голоса, теплом его прикосновений и чувственным запахом его тела. – Мы переживем это вместе. Забудь о ветре, песках, буре. Думай только о том, что мы здесь вместе, чтобы помочь друг другу. Она оказалась не в состоянии думать о чем нибудь, все это было похоже на прекрасный сон. Они лежали в объятиях друг друга так, как если бы прежде делали это сотни раз, а его слова, обращенные только к ней, усиливали это ощущение близости. |
