— Вперед, — сказал Майло, и мы перешли улицу. Полицейский, стоящий перед заграждением, выпятил грудь, словно голубь в брачный сезон, и преградил нам путь, выставив ладонь. Нагрудный значок Майло сверкнул золотом, коп произнес: «Сэр!» — и отступил в сторону. Вид у него был такой, словно его обманули.

Между конусами были припаркованы две машины — белый фургончик выездного патологоанатома и серый «Форд Эксплорер» самого обычного вида.

— Тело увезли вчера ночью, но следственная бригада зачем-то вернулась, — заметил я.

— Занятно.

В сотне футов к северу еще два полицейских выбрались из кустов и вскарабкались по склону на тротуар. Затем появился коренастый широкоплечий мужчина в брюках цвета хаки, отряхивавший мусор с лацканов своего синего блейзера.

Человек в блейзере внимательно рассматривал нас, но Майло, проигнорировав его, уставился вдаль, на жилые дома.

— Там минимум сотни квартир, Алекс. Всем этим людям из окон отлично видно болото, но кто-то все же решил утопить здесь тело…

— Всем этим людям отлично видно ничего, — возразил я.

— Почему ничего?

— Вокруг болота нет фонарей. После заката здесь темным-темно.

— Ты бывал здесь ночью?

— На Плайя-дель-Рей есть магазин гитар, где время от времени проводят концерты. Несколько месяцев назад я ходил туда послушать фламенко. Я ушел в девять или полдесятого, и тут не было ни души.

— Темным-темно, — повторил он. — Почти первозданный уголок природы, сохранившийся здесь…

Я рассказал ему о том, как был тут в дневное время и о том, что подходы к болоту ограничены.

— Пока ты здесь бродил, тебе не попадался зловещего вида тип, ошивающийся вокруг болота, который предъявлял бы всем крупно напечатанный бейджик со своим именем и предлагал взять у него образец ДНК?

— Извини, это слишком редкий вид, даже здесь вряд ли водится.

Майло засмеялся и снова изучил застроенную домами горку. Потом повернулся и окинул взглядом болото. Копы по-прежнему были неподалеку, но человек в синем блейзере исчез.

— Тут полно птиц, лягушек и прочей живности, но рассказать нам о том, что случилось, никто не может.

Мы пролезли под ограждение и направились к белому флагу, развевавшемуся на высоком металлическом шесте. Шест был укреплен примерно в пяти футах от тропы — воткнут во влажную землю достаточно глубоко, чтобы не падать. Но несколькими ярдами дальше земля превращалась в затянутую ряской топь.

Тропа тянулась еще чуть дальше, затем делала резкий поворот. Из-за поворота доносились голоса, и, проследовав туда, мы узрели три фигуры в белых пластиковых комбинезонах, сидящие на корточках в мелкой воде. Их частично скрывали из глаз заросли осоки и камыша.

Погружение в воду замедляет разложение, но сырость в сочетании с доступом воздуха могут ускорить его. Аналогично действует и тепло, а в нынешнем июне было жарко, как в июле. Я гадал, в каком состоянии был труп.

И не был готов к тому, чтобы думать о том, кем этот труп был когда-то.

Из-за второго поворота возник мужчина в блейзере и направился к нам, на ходу снимая зеркальные очки. Молодой, с грубоватым лицом и светло-русыми коротко стрижеными волосами.

— Добрый день, лейтенант. Я — Мо Рид из Тихоокеанского отделения.

— Здравствуйте, детектив Рид.

— Лучше просто Мо.

— Это доктор Алекс Делавэр, наш консультант-психолог.

— Психолог? — переспросил Рид. — Это из-за руки?

— Это потому, что никогда не знаешь, что понадобится, — ответил Майло.