— Тогда другое. Отчего ни она не попыталась тебя удержать, ни ты — остаться?

— Я обещала приходить, как только смогу. А могу я отовсюду. Приходить — и глядеться в двойное — нет, даже тройное — зеркало; отходить душой от стычек. «Мужчина — воин. Женщина — для отдохновения воина».

— Так сказал Заратустра. И еще он сказал: «Ты идёшь к женщине? Бери с собой плётку».

— То сказал не он, а вредная старушенция, которая его передразнивала.

— Тогда зачем ты приняла от Майи такой подарок? Ведь говорила же сама, что для лошади плеть — оскорбление.

Кардинена с укоризной кивнула:

— Знак власти. Признание над собой старшего — только и всего. Хотя иногда приходится пускать в ход как указку — если кто-то не умеет угадать точный миг для прыжка через барьер.

По сторонам дороги горы сдвигались, будто направляя и сторожа их путь: под копытами скрипел щебень, ниспавший со склонов, на самих склонах изгибались слои пород, курчавилась трава.

— Сорди, я вот на твоём месте другим бы поинтересовалась.

— Да?

— Как далеко осталось до места, где нас Тэйн перехватит.

— Ему мы во главе войска нужны.

— А разве мы уже не малое войско? Вздень поверх камзола кирасу, проверь, легко ли Стрелолист из ножен вынимается — и более ничего не надо.

— Карди, твоей русалке ты говорила иное. Прости, я снова виноват.

— Да, — коротко ответила его старшая.

— Я понимаю. Нет дела или поручения, какое бы я не исказил. Нет несчастья, которое я бы не навлёк тебе на голову.

Она коротко рассмеялась — до сих пор Сорди не замечал у неё такого жёсткого смеха.

— Твои ляпы на удивление плодотворны. Благодаря им все узы порвались окончательно, а все узлы связались как нельзя прочнее.

— Однако в этом нет моей заслуги — одна удача. Я не могу принять твоего прощения даром. Даже если вот эти твои слова и есть прощение.

На этих словах Та-Эль резко потянула за повод: Шерл поднялся на дыбы, и опустил копыта, вслед за ним остановился Сардер, по инерции перебирая ногами.

— Ты рассказывала мне разное, толковала об отсрочке, вгорячах давала обещания. Я помню твои слова о том, что вина выходит с твоим потом и кровью. Об Иосифе Флавии. И еще о переходе на ступень.

Кардинена сморщила нос в непонятной гримасе, скосила глаза на свой пояс:

— А уволить меня от исполнения можешь?

— Я не имею права насиловать твою волю. Однако всё стремится к завершению.

— Хм. Я так понимаю, на публичности ты не настаиваешь.

Он кивнул.

— Тогда предлагаю игру. Типа чтобы снять обоюдную… хм… неловкость. В Киргизии бывал? Там есть такое свадебное состязание, называется Кыз-куумай, «Догони девушку». Сначала парень пытается добраться до девушки, которая скачет впереди, и чмокнуть её в щёчку, но если ему не везёт — нерасторопен там или девушке не люб, отчего она прытче обычного уворачивается, — на обратном пути она едет позади и пускает в ход камчу. Сойдёт?

Сорди кивнул снова.

— Тогда снимай карху, стягивай верхнее и кидай всё мне. Рубаху тоже можно, хотя не обязательно. Дистанция — вон до того белого пятна вдали. Думаю даже, что это юрта и в ней люди живут. Сардер по умолчанию уступает Шерлу, тем более что сидишь ты в седле как кот на диване, так что дело чисто. Ну а если тебя такой расклад не устраивает — можешь меня поцеловать не по-детски и закрыть счёт.

Он презрительно фыркнул, раздеваясь.