Так или иначе, нужен новый ритуал – что-то среднее между бутылкой шампанского и пятью ярдами ленты. Нужен разумный компромисс! Так или иначе!

После незабываемого открытия монумента в Уинстон-парке телевизионные камеры занялись книжным магазином. Его стеклянные двери и витрины пересекли пять ярдов ленты. Дуайт Соммерс, размахивая огромными ножницами, выстраивал в ряд ответственных лиц. Полли и Барт, представлявшие Фонд К., выглядели по-деловому элегантно. Бёрджесс Кэмпбелл, член совета ЦЭС, производил неизгладимое впечатление своим шотландским одеянием: килт, гольфы, накинутый через плечо плед и залихватски сдвинутая набекрень шапка-пирожок шотландского горца. И конечно же, рядом с ним его пёс-поводырь Александр. Все вместе они составляли красочную картину, требующую, чтобы её запечатлели для потомков.

Но где же два высокопоставленных члена городской администрации? Внезапно подкатил полицейский пикап, и из него вылезли оба представителя муниципалитета. Её честь мэр города в спортивном кепи, надвинутом на растрепанную седую гриву, выглядела так, будто долго сгребала с газонов вокруг мэрии палую листву. А председатель городского совета – вес его триста фунтов – был втиснут в засаленный комбинезон рабочего-механика.

Дуайт проводил их до дверей магазина и протянул ножницы.

– Только не я! – прорыгала Аманда. – Ни за что!

– Не моё это дело резать ленточки, – проворчал Скотт Типпел.

Тогда, ни минуты не раздумывая, вперед выступил адвокат и своим по-судейски безапелляционным голосом заявил:

– Согласно традиции, в знак благорасположения к новому торговому предприятию, которое принесёт пользу всему нашему округу, ленточку перерезают гражданские власти Пикакса.

Ну и ловкач этот Барт! Как элегантно он разрешил этот спор! Полли облегчённо вздохнула. Пёс Александр взвизгнул.

А Скотт Типпел сказал:

– О'кей. Давайте сюда ваши дурацкие кусачки, и я разрежу вашу идиотскую ленточку.

Не знаю, попала ли эта фраза в диктофоны журналистов, но прогремела она – благодаря включенным микрофонам – на весь парк.

ДЕСЯТЬ

Для сиамцев это был день как день, для остального цивилизованного населения Мускаунти – напряжённая пауза между пресс-конференцией для СМИ и официальным открытием книжного магазина. Досрочно закончив материал для «Всячины», Квиллер потратил большую часть утра, расчёсывая сиамцам шерсть, развлекая их шумной игрой в «цап-за-галстук» и читая им вслух классическую литературу. Выбирать книгу для чтения и сбрасывать её со стеллажа входило в обязанности Коко, а в обязанности Квиллера входило поймать её, не дав шлепнуться на пол.

По сугубо личным причинам Коко выказывал интерес к Бальзаку (в английском переводе), Эмили Дикинсон и Зейну Грею[7]. Теперь он переключился на Шекспира. У Квиллера было подаренное Полли полное собрание пьес великого драматурга с комментариями, каждая пьеса в отдельном томе, весьма удобном для сбрасывания. На этой неделе выбор Коко пал на «Отелло» и «Гамлета».

Прочитав с выражением сцену встречи Гамлета с призраком отца, Квиллер объявил: «Продолжение следует. – И добавил: – Сейчас придёт миссис Фулгров».

Миссис Фулгров – энергичная, толковая домохозяйка – приходила в амбар, по её собственному выражению, «навести красоту» в промежутках между посещениями молодцев из службы быта, оснащённых по последнему слову техники. На то время, пока она мыла и чистила, Квиллер старался улизнуть; по возвращении его ожидал лёгкий аромат воска и острый запах домашнего средства для чистки металла – смесь уксуса с солью, – напоминавший о заправке для салата.