– Иди в машину! Делай, что говорят!

Она поднялась с неохотным видом и направилась в прихожую, чтобы надеть ботинки.

– К чёрту ботинки! Убирайся отсюда немедленно! – Когда же дверь за ней захлопнулась, он бросил Квиллеру: – Очень смешно! Что за игру вы затеяли?

С балкона послышался тихий щёлчок – это приоткрылась дверь кошачьей комнаты. Скрипнула ещё одна дверь.

– О, есть такая старинная мускаунтская игра под названием «Вызов прокурора».

Вскочив с дивана, Картер Ли схватил со стола кинжал.

Квиллер тоже поднялся.

– Не горячитесь! Мы не одни. – Он показал рукой на антресоли. По перилам шёл Коко. А из спальни Квиллера выходил Уэзерби.

Картер Ли помедлил долю секунды, и вдруг что-то спикировало на него, как орёл на кролика. Он завопил от боли, когда острые когти вцепились ему в голову. Наполовину ослеплённый струйками крови, он бросился к выходу, пошатываясь, переворачивая по дороге мебель и ощупью отыскивая путь на улицу. А Коко по-прежнему восседал на голове мошенника, глухой к его отчаянным воплям, окрикам Квиллера и тревожному мяуканью Юм-Юм. Уэзерби тоже взревел, бухая вниз по лестнице. Наступила минута полнейшего хаоса, но вот наконец Коко спрыгнул на пол, а Картеру Ли удалось найти спасительную дверь.

– Надо ехать за ним! – крикнул Квиллер.

– Давай возьмем мой пикап! Он на ходу!

Они схватили куртки и выскочили на улицу, оставив в прихожей Коко, спокойно облизывающего когти.

Пикап Уэзерби следовал по пятам за «лэнд-ровером», который, проехав по лужам на Ривер-лейн, повернул налево к сторожке у ворот, затем вновь налево, на шоссе «Скатертью дорога».

– Интересно, куда это они направляются? – пропыхтел Квиллер, доставая мобильник.

– За рулём сидит она. Посмотри, как их заносит!

Квиллер произнёс в трубку:

– Подозреваемый в убийстве и его сообщница направляются на запад по шоссе «Скатертью дорога» в белом «лэнд-ровере». У подозреваемого повреждена голова. За рулем женщина, машина движется зигзагами. Сейчас они в трёх милях от моста. Наша машина следует за ними. Конец связи.

Ответ был практически неразличим, поскольку колеса пикапа с шумом врезались в лужу. Фонтаны грязной воды, поднятые «лэнд-ровером», заливали ветровое стекло, и дворники работали как сумасшедшие, чтобы очистить обзор.

Перекрывая шум, Квиллер проорал:

– Если они поедут через мост, попадут прямо в руки полиции!

– Сбавлю-ка я скорость, Квилл. Это чистое самоубийство!

В полном молчании они проехали ещё две мили. Затем Квиллер крикнул:

– Сработало! Наша ловушка сработала!

– Я слышал каждое слово.

– И Коко тоже подслушивал!

– Мост сразу за следующим поворотом, – бросил Уэзерби.

– Остановись на этом холме.

На гребне холма они затормозили и припарковались на грязной, вязкой обочине. Отсюда им была хорошо видна машина беглецов, приближающаяся к мосту, который почти весь скрылся под водой, за исключением защитных ограждений. Речной поток пенился и ревел.

– Они никогда не сделают этого.

– Им придётся рискнуть.

Они внимательно следили за мостом. По реке шла большая волна, волочащая стволы деревьев, обломки бетонной трубы и развалившегося мельничного колеса. Такая груда мусора обычно скапливается на излучинах или поворотах реки, а затем вдруг вся разом срывается с места и несётся дальше по течению. Волна ударила по мосту, как таран, в тот самый момент когда «лэнд-ровер» въехал на него, увеличив скорость.

– Идиоты! – заорал Уэзерби.

Основы моста затрещали и вздыбились, а белая с красными крыльями машина беглецов, перелетев через перила, рухнула в реку, и бушующий поток нёс её, пока она не застряла в ветвях поваленного дуба.