Квиллер сказал ему:

– Твои «хи-хи-ха-ха» словно тихий отзвук тех диких оргий, что мы закатывали в Центре под Рождество. Одна попойка и никаких премий.

– Не напоминай мне об этом! – взмолился Райкер. – Я уже четверть века пытаюсь забыть мою первую вечеринку в «Дневном прибое». Мы с Рози тогда только что поженились, и всё семейство Райкеров отмечало сочельник в нашем доме, ужин приготовили – чем богаты, тем и рады, – а я в костюме Санты должен был раздавать всем подарки. Во всяком случае, так мы планировали. Мне пришлось пахать целый день, но ходили слухи, что любой отдел рад видеть гостей. Только приходи со своим стаканом! С пяти часов все мы начали кружить по отделам: редакционный, спортивный, женский, фотолаборатория (там было хуже всего), рекламы и сбыта… В общем, море разливанное! Веселились на всю катушку, и я совершенно забыл про жену и семью! К тому времени, когда какие-то парни доставили меня домой на такси, я уже отключился и проснулся только на следующее утро. О господи! Я был в опале целый год!

Квиллер ухмыльнулся:

– Ты был не единственным негодяем. Именно поэтому начальство запретило редакционные вечеринки, объявив их вне закона. Только угроза судебного иска могла утихомирить сотрудников.

Потом Хикси Раис, заведующая отделом рекламы, проживавшая в Индейской Деревне, оттащила Квиллера в сторонку.

– Ты уже слышал о краже? – прошептала она.

– Новая атака пикакского флибустьера! Когда эти деньги видели в последний раз?

– Прошлым вечером. Мы собрались сыграть в бридж перед Рождеством, и все проявили исключительную щедрость. Закончив игру, отнесли склянку в кабинет управляющего, как обычно прикрыв её пакетом.

– Но ведь все игроки знали, где она хранится, верно? Кто-то поджидал, пока она наполнится. Кто там у вас играет?

– В основном жители Деревни, но бывают и гости из Пикакса или ещё откуда-нибудь. По иронии судьбы пакет тоже пропал. Должно быть, в него и сложили наши денежки. Судя по номиналам банкнот, там могло быть примерно две тысячи… У тебя имеются какие-нибудь соображения, Квилл?

– Да. Давай возьмем по паре сандвичей с ветчиной, пока эти хищники из отдела новостей не прикончили их все.

После редакционной посиделки, пронизанной духом товарищества, Квиллеру не хотелось сразу покидать праздничный центр города, где всё быстрее сновали покупатели и всё громче славили Христа. Он купил ещё несколько подарков: духи для Полли, шарфик для Милдред и несколько баночек с паштетом из копчёной индейки и деликатесными сардинами для знакомых кошек.

Первая баночка досталась пушистому зверю из букинистической лавки. Букинист выглядел потрясённым, сказав, что его Уинсгон впервые в жизни получил рождественский подарок. Эддингтон Смит, старичок с мягкими манерами, любил книги, но не за их содержание, а за красивый переплет, иллюстрации, хорошую бумагу, оригинальность издания и происхождения. Он спал, готовил еду и приводил в порядок книги в задней комнатке, смежной с книжной лавкой.

Лукаво взглянув на Квиллера, букинист сказал:

– Я знаю, что Санта приготовил для вас!

– Только не говорите мне. Я люблю сюрпризы.

– Есть один автор, который вам очень нравится.

– Отлично.

– Я могу сказать вам его инициалы.

– Пожалуйста, Эддингтон. никаких намеков! Лучше покажите мне последние поступления. – Квиллер никогда не уходил из этой лавки без покупки.

Букинист медленно двигался между рядами открытых и закрытых коробок, пока не нашёл посылку из имения профессора кельтской литературы, который прожил последние годы в Локмастере: эти места напоминали ему Шотландию.