Квиллер сказал:

– Я видел, ты делал снимки вчера за ужином. Они предназначаются для газеты или для клуба?

– И туда, и туда. Я сейчас монтирую видеокассету для членов клуба: Броуди играет на волынке, Мак-Вэннел читает Бёрнса, и все выражают шумное одобрение.

– Послушай, Полли уже говорила с тобой насчёт вечеринки в честь дня рождения Линетт?

– Да, и у меня есть идея по поводу подарка. Посмотрим, что ты скажешь… На праздновании Нового года в клубе я сделал отличный портретный кадр. На этой фотографии она разговаривает с двумя парнями, в руке бокал вина, глаза сияют, очаровательная улыбка. Освещение было исключительно удачным, и она выглядит молодой и счастливой.

– А кто же её собеседники?

– Уэзерби Гуд и Картер Ли Джеймс. Я Могу увеличить её фото и вставить его в изящную рамочку. Как ты считаешь, ей это понравится?

– Она будет в восторге. Так и сделай! – поддержал Квиллер.

Затем последовали телефонные поздравления от Кэрол Лакспик, которая заявила:

– Ты заслуживаешь памятника на площади перед зданием суда, но это будет позже.

– Много позже, я надеюсь, – хмыкнул он.

– У вас с Полли нет никаких планов на воскресенье? Я хочу устроить тихий, скромный ужин для Даниэль. Я понимаю, что приглашение слегка запоздало. – Квиллер медлил с ответом, и она добавила: – Даниэль считает тебя замечательным человеком, встреча с тобой могла бы здорово её поддержать. Ты ведь всегда умеешь найти нужные слова.

Квиллер быстро соображал. В пятницу Даниэль будет на дне рождения Линетт, а одного вечера в неделю со Стреляющими Глазками вполне достаточно, может, даже и многовато. И он произнёс.

– Ты права, Кэрол, насчёт запоздалого приглашения. Я жду гостей в воскресенье и уже не могу отменить их визит.

– Я и не стала бы просить тебя об этом, – проговорила она. – Но мы ведь можем собраться и в другой раз, правда?

– Как дела у Даниэль? – Этот вопрос он задал исключительно из вежливости.

– Она держится молодцом, и Картер Ли возвращается, поэтому ей будет не так одиноко. Для неё сейчас важно чем-то занять себя, а главная роль в «Гедде Габдер» – это настоящий вызов для актера,

Квиллер подумал: «Неужели нас ждёт такое несчастье?..»

– У неё прекрасная память. Хотелось бы мне, чтобы все наши актеры выучивали свои роли так же быстро. – Кэрол была постановщиком пьесы. – Главная проблема в том, что ей не нравится актер, которого мы назначили на роль асессора Бракка. Что-то у них не складывается.

– А кто играет Бракка? Джордж Бриз? Скотт Гиппел? Адам Динглберри? – Гиппел весил сотни три фунтов, Динглберри был древний старик, а Бриз – просто неприятный тип.

Кэрол даже не усмехнулась:

– Это же драма. Мы хотели пригласить преподавателя из средней школы, он вполне хорош, но, к сожалению, отпадает. Даниэль предпочла бы играть с тобой.

«Безусловно, – подумал он. – Такие красотки привыкли ставить на своём».

– Я всё понимаю, Квилл. Жаль, что вы с Полли не сможете заглянуть к нам в воскресенье.

Квиллеру нужно было заехать по делам в центр. Он всегда закупал для Полли продукты в те дни, когда она работала, а Полли частенько приглашала его на ужин. Близкое соседство обернулось для них обоих целым рядом преимуществ. Раз в неделю он выносил на край тротуара её мусорный контейнер, она пришивала ему пуговицы, а если кто-то из двоих отлучался, другой кормил кошек.

В центре Квиллер остановился возле редакции «Всякой всячины», чтобы разжиться бесплатной газетой.