Я старею. Где моя шаль? Сейчас зима? Я когда-то любила зиму, но сейчас всё по-другому. Я больше не слышу колокольчиков на санях.

– Извините, мэм. Вы говорили о новом управляющем банка. Что ему удалось выяснить?

– Что?.. О, был большой шум! Некоторые клиенты жаловались, что им назначили плату за услуги. Мистер Фредди никогда этого не делал. Очкарик сказал им, что только крупные вклады обслуживаются бесплатно. Что ж! Это положило начало ужасному скандалу! В городе имелись такие крупные вкладчики – владельцы гостиницы, мельницы, амбара и другие. Дядя Билл сказал, что там было что-то нечисто. Он работал бухгалтером в гостинице, и у них в банке на депозите лежала большая сумма. Очкарик сказал, что баланс составлял только половину этой суммы!

Потом какие-то люди приехали в город и остановились в гостинице – ревизоры, инспекторы и ещё не знаю кто. Они обнаружили, что недостает большой суммы денег. Сначала это было десять тысяч долларов, потом пятьдесят тысяч, а потом восемьдесят. Они заявили, что мистер Фредди вёл две книги, в обеих записи сделаны его почерком.

Мэтт сказал инспекторам, будто знал, что мистер Фредди ворует, и предупреждал его, но мистер Фредди ответил:»Не волнуйся. Всё будет в порядке».

Мэтт решил молчать, боясь, что мистер Фредди уволит его. Вот о чём Мэтт поведал инспекторам.

Восемьдесят тысяч долларов! Дядя Билл сказал, что человеку целая жизнь нужна, чтобы заработать такую сумму.

– Что мистер Фредди сделал с деньгами?

– Никто не мог точно сказать. У его вдовы денег не было. Мистер Фредди не был игроком. У него даже не было кареты, только обычная одноместная коляска. Его зимнее пальто, сшитое из чистой шерсти, не имело никакого меха, как у больших шишек. Дядя Билл говорил:

– Господи, если Фредди так удачно ограбил банк, почему он накинул петлю себе на шею? Думаю, это Совесть вошла в его кабинет и укоризненно на него посмотрела.

– Эти восемьдесят тысяч всё-таки нашли?

– Что?.. Эта старая леди снова орёт. Сколько времени?

– Три часа, мэм. Тайну раскрыли?

– Что?.. Не знаю. Я устала. Я знаю только, что Мэтт уехал. Он поехал в Чикаго или ещё куда-то. Произошло кое-что ещё. Я не хочу об этом говорить.

– Ничего страшного, если вы об этом расскажете, мэм, ведь это уже в прошлом.

– Что ж… Я не знаю… Бедная Совесть!.. Её нашли в сарае за банком. Кто-то затянул веревку на её шее.

– Это сделал Мэтт?

– Я устала. Больше не хочу говорить. Я никогда никому не рассказывала конца истории. Мне хотелось бы немного шоколада. У вас есть шоколад?

– Нет, мэм, но я вам пришлю. Вы не расскажете, тем закончилась эта история? Вы очень хороший рассказчик.

– Не помню. Я хочу вздремнуть.

– Какой шоколад вам нравится?

– Шоколад?.. Мне нравится сливочный. Абигаль всегда привозила его, когда ездила в Чикаго.

– Кто такая Абигаль?

– Она покупала кучу вещей в Чикаго: шёлковые корсеты, лайковые перчатки, красивые туфли на шнуровке. В Гаттвилле судачили о ней: уже за двадцать, а всё без мужа. Но ей было все равно… Она была самой красивой девушкой в городе… Все так говорили.

– Простите, мэм. Расскажите о ней побольше.

– Ну, она служила стенографисткой в банке! Печатала на машинке и всё такое. Она знала, что произошло, но это был секрет.

– Она знала, что произошло с деньгами?

– Я обещала не рассказывать, но… не знаю.