В Большом зале «Мышеловки» Дэн продолжал готовить выставку, перетаскивая массивные столы и скамьи в нужные места. Он мурлыкал под нос «Лох-Ломонд».

Квиллер забыл о своём утреннем раздражении на жаждущего рекламы керамиста.

– Давайте я помогу вам, – предложил он.

Дэн посмотрел на Квиллера:

– Извините, если я сказал что-нибудь не то, – залебезил он. – Я не знал, что Маус всё разболтает.

– Не стоит извинений.

– Это ваши деньги. И ваше дело, как их использовать.

– Право, не о чем говорить.

– Я получил сегодня открытку, – сказал Дэн. – Из Цинциннати.

Квиллер дважды сглотнул, прежде чем ответить.

– От вашей жены? Как она поживает? – Он пытался говорить небрежно. – Она вернётся к вечеринке с шампанским?

– Думаю, нет. Она просит меня отправить ей в Майами кое-какие летние вещи.

– Майами!

– Да. Очевидно, она собирается немного поваляться на солнце, прежде чем вернуться домой. Это ей полезно. У неё будет дополнительный шанс всё обдумать.

– Вы ничего плохого не подозреваете?

Дэн почесал затылок:

– И жена, и муж должны сохранять свою индивидуальность, особенно когда они художники. У неё пройдёт это неопределённое чувство, и она вернётся – такая же, как всегда. У всех нас случаются взрывы, в семье тоже. – Он улыбнулся своей кривой улыбкой, так похожей на улыбку Джой, что Квиллер содрогнулся. Она была слишком неестественна, эта улыбка.

– Странно, – продолжал Дэн. – Я ругал её всё время за то, что волосы лежат по всей мастерской – не кота, так её, длинные такие, они попадают в глину и везде. Но знаете, вот её нет, и я скучаю по этим волосам. Вы были женаты?

– Да, попробовал однажды.

– Почему бы нам не выпить вместе сегодня вечером? Приходите ко мне наверх.

– Спасибо, приду.

– Я мог бы показать вам выставку до того, как её увидят все остальные. У меня такие вещички там, что у всех челюсть отвалится. Когда вы увидите вашего художественного критика, намекните ему… вы понимаете, что я имею в виду.

Квиллер поднялся в номер шесть, потирая усы. Коты были настороже и ждали его.

– Что ты думаешь о таком развитии событий, Коко? – спросил он. – Она уехала в Майами.

– Йау! – ответил Коко, как показалось Квиллеру, довольно двусмысленно.

– Она не любит Флориду! Она нам так сказала, не правда ли? И у неё всегда была аллергия на солнце.

А потом Квиллеру пришла в голову другая мысль. Может быть, его деньги позволили ей уехать на каникулы с этим продуктовым дистрибьютором – Фиш, Хэм или как его ещё. В солнечный штат! Очередной раз Квиллер почувствовал себя одураченным.

ДЕСЯТЬ

Когда будильник зазвонил в субботу утром, было ещё темно и прохладно, и Кииллер засомневался, выполнять ли своё обещание пойти на фермерский рынок или забыть о нём и снова заснуть. Но любопытство репортёра, интерес к незнакомой ситуации убедили его встать.

Он принял душ и поспешно оделся, нарезал мясо для котов, которые всё ещё спали в большом кресле, растянувшись и всем своим видом будто говоря: «Не буди нас».

В половине седьмого Квиллер спустился на кухню, где Роберт Маус разбивал яйца над большой миской.

– Надеюсь, вы не против, – сказал Квиллер, – если я поеду с вами на фермерский рынок?

– Очень хорошо, – сказал адвокат. – Пожалуйста, налейте себе сока и кофе. Я готовлю… омлет.

– Где Уильям?

Маус глубоко вздохнул, прежде чем ответить:

– Я должен сказать с некоторой долей сожаления: для Уильяма дело чести – опаздывать на мероприятия любого рода.