Я покачал головой.

— Тебя тогда не было вместе со «всеми».

Посмотрел в Алинины глаза.

— Уже… не было, — добавил я. — Не забывай про окно.

Волкова вскинула брови — бровь со шрамом приподнялась лишь слегка.

— Про какое окно? — спросила она.

— В моём сне ты десятого сентября выпала в окно, — ответил я. — Забыла? Зимой ты уже не посещала школу.

Волкова сказала:

— Так ты тогда мне…

— Не наврал. Даже и не сомневайся в этом. Во сне я был на твоих похоронах. И в прошлый четверг я действительно тебя спасал. Наш секс стал частью того спасения. Во всяком случае, тогда мне так казалось.

Я снова взмахнул дипломатом: поправил очки.

— А теперь уже не кажется? — спросила Волкова.

Она стрельнула взглядом в моё лицо и тут же опустила глаза.

Её волосы при солнечном свете выглядели по-осеннему: перекликались расцветкой с высаженными вдоль дороги молодыми рябинами (ягоды на них созрели, а листва пока не осыпалась).

Я спросил:

— Хочешь об этом поговорить? Сейчас?

Алина помотала головой. Отвернулась.

Проследил направление её взгляда — Волкова смотрела на ворон, что следили за нами с высоты фонарного столба.

— Не о чем здесь разговаривать, — сказала она. — Мы с тобой обсудили этот вопрос. Разве не так? Что было, то было. Я ни о чём не жалею. Но и вспоминать о… том случае не хочу!

Она решительно тряхнула портфелем.

Вороны поддержали её короткую речь возмущённым карканьем.

— Я теперь не открываю в квартире окна, — сказала Алина. — И не собираюсь делать это в будущем. Так что не волнуйся, Крылов. В новом… спасении я не нуждаюсь — что бы тебе там ни казалось.

Она взглянула на меня и тут же снова отвела глаза.

— Поэтому, зимой я тоже… буду в школе, — сказала она. — Вместе с Кравцовой и… со всеми. И если ни ты, ни Свечин не врёте, то встречусь с этими «солдатами», которые нас «всех» убьют.

Она ухмыльнулась.

— Весёленький десятый класс у меня получится. Как ни старайся, а до выпускного мне не дотянуть: если не в окно выпаду, то солдаты убьют. Весело. Ты уже разобрался, что это за «солдаты» такие были… будут?

Вороны вспорхнули со столба, перелетели на следующий — будто следили за нашим разговором.

Я покачал головой.

— Даже не представляю.

Около минуты мы шли молча. Я разглядывал украшенные гроздьями ярких ягод деревья, что ровными рядами выстроились вдоль дороги. Алина задумчиво опустила голову, покусывала губу.

— Может… финны на нас зимой нападут? — спросила она. — До границы от нас всего тридцать километров. Может… там, в твоём сне, у нас началась война с Финляндией? Или со всем НАТО?

Я хмыкнул.

Ответил:

— Очень сомневаюсь. Я бы о таком событии узнал даже в Первомайске.