— Нужно немедленно послать за ним, — решила Китти, — мне совершенно необходимо его видеть. Пусть кто-нибудь отправится с письмом.

Пока общество рассаживалось в гостиной — причем мисс Плимсток была представлена миссис Армавейт, экономке, как друг, который оказал любезность составить компанию Китти, — сама мисс Чаринг прошла в кабинет Хью и погрузилась в составление письма. По некотором размышлении она пришла к выводу, что любовную историю Долфинтона лучше поведать ему с глазу на глаз. В конце концов записка, врученная человеку пастора, Питеру, с наставлением скакать во весь опор, содержала лишь короткое сообщение для Хью — о том, что любящая его кузина Китти находится у него в доме и срочно нуждается в его помощи.

Тем временем Китти и Долфинтон с большим аппетитом отдали должное остаткам филе говядины, но мисс Плимсток едва притронулась к пище.

— Не подумайте, мисс Чаринг, что я мнительна, но я не могу быть спокойна. Чтобы жить и добраться до денег Фостера, нам необходимо обвенчаться, но мы никогда не обсуждали детали и не имели ни малейшего представления о том, как именно нас свяжут узы брака. Скажу больше, ваш пастор не сможет обвенчать нас до завтра.

Мисс Чаринг сразу же признала справедливость ее соображений и кляла себя за отсутствие практической сметки.

Ожидание затягивалось, и пропорционально росло возбуждение Долфинтона, и мисс Плимсток опасалась, что им придется отвлекать его вплоть до возвращения пастора. Но получилось иначе.

В последний раз он видел ее в скромном зеленом платье с гладко зачесанными локонами. Сейчас она была в экстравагантной амазонке, причем не только фривольного лилового цвета, но и с отделкой в виде мужских эполет. Волосы ее оказались подстрижены и уложены в прическу, которая, безусловно, шла ей, но никак не производила впечатление скромной, он не сомневался, что и маленькая шляпка короной с длинными лентами, украшенная страусовыми перьями, лежавшая на одном из стульев, также принадлежала ей.

— Милая моя Китти! — воскликнул он с удивлением и осуждением в голосе.

— Господи, наконец ты приехал! — отозвалась она. — Долф, это же Хью!

Присмотревшись, пастор увидел, что его слабоумный кузен выглядывает из-под стола. Удивление его росло:

— Надеюсь, ты объяснишь мне, Китти, что все это значит!

— Разумеется, только, пожалуйста, убеди сначала Долфинтона покинуть свое убежище!

— Выходи, Фостер! — приказал Хью. — Ты же не ребенок и не должен сидеть под столом!

Его лордство послушно вылез и поднялся на ноги.

— Испугался, — объяснил он. — Думал, мама. Она пришлет доктора Фулстоуна за мной. Он меня посадит под замок!

— Ну же, Фостер, — похлопала его по руке мисс Плимсток. — Ты сам говорил, что будешь в безопасности со своей кузиной! Скажите ему, сэр, что его никто здесь не тронет.

Взглянув на мисс Плимсток с еще большим удивлением и не весьма одобрительно, пастор довольно сухо подтвердил:

— Фостер знает, что ему нечего опасаться под моей крышей, мэм. Садись в кресло, Фостер, поправь галстук. Твое поведение недостойно твоего титула.

— Зачем только я граф, — глубокомысленно протянул его лордство. — Я бы стал делать то, что сейчас мне запрещают. Выращивать лошадей, например. Сидеть под столом, если хочется. Но я не буду. Не стану прятаться в шкафу… Не будь я граф, мне не нужно было бы делать предложение Китти.

Хью похлопал его по плечу, но, оборотясь к Китти, посуровел.

— Кто довел его до такого состояния? Тебе следовало быть осторожнее, Китти!

— Это не я довела его, — воскликнула кузина, — а жестокая, злобная мать! Думаю, тебе не надо рассказывать, как она с ним обращается!

Еще более осуждающе он произнес:

— В любом случае, не стоит употреблять подобные выражения!

— Выражения тут ни при чем! — вмешалась мисс Плимсток, как всегда, довольно резко.