- Ты, как всегда, не дослушал меня! - продолжал между тем Транквилл.- А ведь мои слова вовсе не относились к твоей нынешней физической оболочке. Впрочем, чего еще ждать от человека! Ты все воспринимаешь слишком прямолинейно и буквально. Никако-ко-кой способности к абстрактному мышлению.

    - Гай, у меня и так голова болит! Если ты будешь и дальше нудить, либо она взорвется, либо я тебя за- грызу!

    - Вот! - обрадовался петух моему признанию. - А почему она у тебя болит?

    - Ну... перебрал вчера валерьяновой настойки. - Воспоминание о вчерашнем дебоше неприятно отдалось в черепе. И одновременно подвигло меня к деятельности. - Надо поправить здоровье. Где-то у меня оставалось еще полпузырька.

    - Об этом я и говорю, - грустно констатировал петух. - Ты уже с ко-ко-кошачьей мяты перешел на валерьянку. Ты лижешь ее каждый день. Начинаешь прямо с утра и потом весь день ничего не соображаешь!

    - Я? Я все прекрасно соображаю! - От возмущения у меня опять сами собой вылезли когти.- Подумаешь, немного валерьянки! Она помогает мне думать!

    - О чем это? - ядовито проскрипел петух.- О чем тако-ко-ком ты думаешь? Поделись со старым другом!

    - Я... это... О многом я думаю! Я же не просто так - я, как тебе известно, личный шпион ее величества. Мне приходится много размышлять над раскрытием заговоров и преступлений. Это тяжелый труд, мне необходимо расслабиться.

    - И что за преступления ты раскрыл? - как-то подозрительно миролюбиво спросил Транквилл.

    - Ну... Вот, например, придворные готовили заговор против Короны. - Я невольно выпятил грудь. Этим расследованием можно было гордиться по праву.- Несколько царедворцев, недовольных правлением королевы Анны, собирались устроить государственный переворот. Они прорыли туннель из канализации в подвал кондитерской, мимо которой должны были проследовать в открытой карете король, королева и посол с Ниппонских островов. В. подвале спряталась группа специально обученных экстремистов-добровольцев. В тот момент, когда карста проезжала бы мимо кондитерской, они должны были выскочить и закидать пассажиров кремовыми тортами, пирожными и прочим кондитерским товаром. Заговорщики рассчитывали, что гордый самурай после такого публичного позора обязательно сделает себе харакири что приведет к неизбежному международному скандалу и безнадежно подорвет авторитет королевской четы. Тогда можно было бы поставить вопрос о соответствии королевы, и особенно короля, занимаемой должности. К счастью, мои агенты из числа мышей своевременно донесли о странных людях, прокопавших «огромную нору» из канализации в подвал кондитерской. Я побывал на месте готовящегося преступления, выследил заговорщиков и все доложил королеве. Господин Ле Мортэ, - ну, ты знаешь, начальник Тайной Канцелярии, - следующим утром арестовал всех заговорщиков, и попытка переворота была сорвана.

    - Замечательно! - демонстративно похлопал крыльями петух. - Только это было, если память мне не изменяет, два или даже три месяца назад.

    - Да? - Я задумчиво почесал за ухом.- Ну вот еще было дело, недавно. В лесах к западу от столицы появилась банда под предводительством очень наглого и умелого атамана по кличке Джон из Лохвуда. Из этого самого Лохвуда сроду ничего стоящего не выходило - народец там традиционно ленивый и темный,- но Джон уродился настоящим гением воинского искусства. Шерифы нескольких городов, в окрестностях которых безобразничала банда Джона, выслали против него целую армию, так он не только легко рассеял впятеро превосходящие силы, но и сам захватил один из этих городов. Потом занял несколько сел, собрал пополнение и взял штурмом еще два города. Тут уж королева забеспокоилась - этот Джон заявил, что собирается основать собственное, «истинно народное» королевство.