-  Да и дьявол с ним! - сердито воскликнула Анна. - Наконец-то мы от него избавимся раз и навсегда!

    -  Это он меня спас.

    Мне понадобилось больше часа, чтобы рассказать королеве и Коллет все, что случилось с нами с тех пор, как «Грозный пингвин» поднял якоря. Что и говорить - рассказ вышел невеселым.

    -  Не думай, что я не понимаю тебя, Конрад, - выслушав меня, сказала Анна. - Но горбатого могила исправит. Мордаун неспособен честно соблюдать уговор. Он начал бы плести интриги, и нам с Коллет пришлось бы его усмирять. Так что пусть уж лучше им займется инквизитор, а наши руки будут чисты…

    -  Чисты? - Я машинально посмотрел на свои руки. Как же непривычно видеть их вместо кошачьих лап! - Чисты…

    -  Мы все равно ничего не можем сделать, - добавила Коллет. - Моя магия бессильна против амулета. А рыцари не станут сражаться с отрядом инквизиции - это же хуже ереси!

    Тут она была права. Дворянин - лицо заметное, инквизиция всех мятежников выявит обязательно и отомстит рано или поздно. Всем этим благородным рыцарям есть что терять. Они не посмеют.

    -  Коллет, я тебя прошу - займись ранами Герды лично, - попросил я, отгоняя неутешительные мысли. - Она их получила, защищая меня.

    -  Герда, значит? - как-то особенно сладко пропела Коллет. - И где же вы познакомились?

    -  Коллет, значит? - не осталась в долгу Герда. - О, нас с Конрадом свела судьба, не иначе!

    -  Иезус Мария! Женщины! О чем вы думаете?! - Я вскочил на ноги и направился к двери. - Я сам схожу к фру Бокомялле. Это обязанность командира…

    В коридоре я чуть не столкнулся с Алле-гу, которая меня, естественно, не узнала и промчалась мимо гигантскими скачками. Видать, прослышала о возвращении Андрэ.

    Я поднялся на свой чердак и, согнувшись в три погибели, прополз к тюфяку у трубы. Тюфяк оказался неожиданно маленьким - мне пришлось свернуться калачиком, чтобы не лежать на голых досках. Нет смысла спешить к матери Николаса - у меня не та новость, которую ждут. Пусть для нее сын еще хоть недолго побудет живым…

    В открытую дверь боком протиснулся Гай Транквилл. Обошел меня, подозрительно косясь глазом.

    -  Лежишь?

    -  Лежу.

    -  Ну а теперь-то что? Ты же так хотел стать человеком… Любой ценой - ты сам так говорил!

    -  Я и думал так же. Но оказалось, что цена мне не по карману.

    -  Перестань, Конрад! Это же просто глупо! Николас был взрослым мужчиной, он сам сделал свой выбор! А Моргана вообще нелепо жалеть, он - враг! Пусть даже он пару раз спасал твою шкуру, но он - враг. И при первой возможности ударил бы в спину! Хорошо, что инквизитор так удачно оказался под рукой!

    -  Под руками. Чистыми руками.

    -  Конрад, хватит!

    -  Нет уж, это тебе хватит. - Я посмотрел в зеркало. - Хватит, Густав Конрад Генрих Мария фон Котт, себе оправдания искать. Думаешь, избавился от кошачьей шкуры и сразу человеком стал? Не-э-эт… Это кот может поступать так, как велит ему природа. Если коту страшно - он просто боится, и все. Прячется, если уж совсем страшно. Но человек тем и отличается от животного, что совершает глупые поступки, которые он обязан совершить…

    Транквилл развел крыльями и что-то проскрипел. То ли соглашался, то ли спорил - поди теперь пойми.

    Я выбрался с чердака и поспешил вниз.