Много лет назад подобные слова тетушки были ему как нож в сердце, но теперь Энтони понимал: перед ним глубоко несчастная женщина, очень глупая к тому же.

 – Говорите, разврат? Да в одном мизинце этой «девчонки» больше нравственности, чем во всей вашей душе, дорогая тетушка. Вам бы очень повезло, если бы рядом с вами была такая женщина. Но вы слишком глупы, чтобы понять это. А теперь позвольте удалиться. – Обняв одной рукой невесту, а другой племянницу, Энтони с улыбкой сказал: – Идемте, мое дорогое семейство. Мы едем домой.

 Эпилог

Дорогой кузен,

 несколько месяцев назад Вы говорили в своем письме о займах, а я в суете из–за свадьбы мисс Прескотт и лорда Норкорта забыла Вам ответить. Сегодня пришло банковское уведомление, которое напомнило мне: деньги, которые я несколько месяцев назад одолжила Мэдлин и ее отцу, выплачены. Так что теперь я должна заметить: если бы Вы одиннадцать лет назад воспользовались собственным советом не давать в долг, я оказалась бы в очень затруднительной ситуации. Спасибо Вам, что пошли против собственных принципов.

 Ваша благодарная родственница Шарлотта.

 – Хватит хихикать, девочки, – с укоризной сказала Мэдлин. – Иначе я расскажу моему мужу, по какому поводу вы хихикаете.

 Когда Энтони вопросительно посмотрел на нее, Тесса, Люси и Элинор умолкли, густо покраснев. Мэдлин была очень рада видеть их в Норкорт–Холле на праздновании ее дня рождения, однако она забыла, какими могут быть девочки их возраста. Предметом, занимавшим их в этот визит, был Бал урожая, который посетили Люси и Элинор, поскольку начали выезжать в свет вскоре после того, как Мэдлин оставила школу, чтобы выйти замуж за Энтони.

 Тессе очень понравилось в школе, и во втором семестре она пожелала жить там, чтобы находиться поближе к своей новой подруге Элинор – та жила по соседству у родственников. Элинор и Люси уже закончили учебу в школе, но все еще посещали чаепития для выпускниц и стали лучшими подругами Тессы.

 – Я помню, малышка Мэдди, как ты тоже когда–то хихикала, сидя за столом. – Отец Мэдлин подмигнул девочкам и сидевшей рядом миссис Дженкинс, которой скоро предстояло стать миссис Прескотт.

 – Я никогда в жизни не хихикала! – запротестовала Мэдлин.

 – Мне кажется, я припоминаю хихиканье, когда вы, мадам, вдыхали некий газ… – с лукавой улыбкой сказал Энтони.

 Это замечание виконта вызвало вопросы девочек, и Мэдлин бросила на мужа выразительный взгляд, означавший, что он поплатится за эти свои слова. Энтони же в ответ весело рассмеялся, и было очевидно, что он с величайшим нетерпением будет ждать «расплаты» – хотя они с Мэдлин были женаты уже пять месяцев, он по–прежнему чувствовал себя новобрачным.

 – Дядя Энтони, – прощебетала Тесса, – у Люси к вам вопрос.

 Виконт кивнул:

 – Да, конечно. Спрашивайте, мисс Ситон. Вы знаете, что я всегда рад помочь вам, милые девочки.

 Люси, казалось, колебалась. Наконец, вскинув подбородок, проговорила:

 – Если джентльмен просит даму встретиться с ним, скажем, в саду, скажем, ночью, чтобы он мог показать ей созвездия, то он… ну…

 – Кто просил вас встретиться в саду ночью?! – взревел Энтони, отбрасывая вилку.

 – Никто, но просто…

 – Это был лорд Уэстфилд, – подсказала Элинор. – Он сказал, что покажет ей звезды.

 Тесса и Элинор снова захихикали.

 – Это я ему покажу звезды, – проворчал Энтони. – Уэстфилд недостаточно хорош для любой из вас.