|
Небо из свинцово-черного сделалось равномерно серым — ни малейшего просвета. Ждать у моря погоды не имело смысла. Всего поехало восемь человек: Сан Саныч в кабине с водителем, остальные в кузове. «Урал» бодро катил по пустынным улицам. Трясло изрядно. Время не пошло дорогам на пользу, асфальт потрескался и провалился. Полноприводному армейскому грузовику такие мелочи нипочем, а вот его пассажирам доставалось. «Урал» был свой, родной. Мы приехали на нем с Управленческого. За проведенные там две недели на колеса удалось поставить два грузовика. Один остался в части, на другом мы отправились в Самару вместе с полудюжиной солдат. Появление работающей машины произвело в городе эффект разорвавшейся бомбы: как я потом узнал, до нас их просто не было. С тех пор ситуация понемногу менялась. Починили уже пять дизельных грузовиков, и в ближайшее время еще несколько должны были вернуться в строй. Однако пока они по-прежнему ценились на вес золота, и выдавали их лишь по особым случаям. Например, для транспортировки дизель-генератора. Экипаж подобрался соответствующий, чтобы у мародеров даже мысли не возникло отбить машину. Из шестерых пассажиров двое служили в армии, один работал в полиции, а лупоглазый широкоплечий Толик Пушкин на спор мог скрутить арматурину в бараний рог. Ну, или неугодного человека вместо арматурины. Неугодных людей к счастью не попалось. Зато, пока корячились с генератором, Толику нашлось применение. Ворота открыли быстро. С большим генератором решили не возиться, сразу занялись маленьким. Работа закипела. Совместными усилиями генератор был разобран, по частям вытащен на улицу и погружен в кузов грузовика. Туда же покидали найденные лопаты и лом. В кузове сразу стало тесно — разместиться при желании можно, но враскоряку. Я откинул капюшон и, прищурившись, посмотрел вверх. Просветов в небе не наметилось, но дождь временно стих. — Вы сейчас к школе, заключенных забрать? — Ага. — Водила нам достался неразговорчивый, зато просидевший за баранкой без малого четверть века. — Оттуда сразу в город? — А чего ждать? Погрузим, что сказали, и поедем. — Десять минут подождете? — Десять подождем, — снисходительно согласился водитель. — Кудай-то намылился? — поинтересовался Сан Саныч. — Домой, куда. Я же еще вчера хотел. Из головы вылетело… Вчера и впрямь вышло глупо. «Скалу» разгребали до вечера. Уже смеркалось, когда мы отправились обратно, оставив позади лишь пустые полки. Выбрали все подчистую, даже ненужные, на первый взгляд, насадки для садовых шлангов, грабли, электродрели и бензопилы. Тележка и корзины на колесиках, которыми мы пользовались для транспортировки мелкого барахла, оказались забиты под завязку. Без неприятностей не обошлось. На полпути у одной из них сломалось колесико. Пришлось распихивать груз по рюкзакам, а потом, чертыхаясь, тащить облегченную тележку, выслушивая мерзкий скрежет железа по асфальту и утешая себя мыслью, что тут недалеко. В результате, когда мы уходили из школы, основательно стемнело. Ночная Самара разительно отличалась от более-менее спокойного Управленческого. Даже ружья не гарантировали безопасность, тут нападали на отряды и покрупней нашего. Всю дорогу мы были на взводе, и потому лишь на подходе к лагерю я вспомнил: так и не заглянул в родную квартиру… — Что ты там забыл? — Игорь, заслышав нашу беседу, выбрался из кузова. — Одежду хотел кое-какую взять. И Библию. Отец Владимир просил, говорит — не хватает. — У тебя есть Библия? — В голосе Игоря прозвучало такое изумление, будто он уличил меня в хранении тонны героина. — Ну да, я пробовал читать. — И как? — с искренним любопытством спросил Сан Саныч. — Бросил, как. Тяжелый текст. |
