— А вы что?

— А что я? Как договаривались — тяну резину, притворяюсь, что ничего не помню, что маразм у меня и склероз. Семен еще шампанского мне подливает... редкостная гадость, скажу я вам, видно, он бутылку в ларьке купил, там шампанским настоящим и не пахнет!

Я несколько удивилась таким речам Елены Вячеславовны, но отнесла их за счет выпитого шампанского...

— Дальше...

— Дальше он все настойчивее становится, а я притворилась, что опьянела. Рассказываю ему всякие случаи из семейной хроники, причем те, что с моей мамой происходили и с тетей Лидой уже после войны. А ему-то, видно, нужно знать, что было до революции! Наконец терпение у него, видно, лопнуло, он напрямую уже спрашивает: кто, мол, спас Ванечку? А я-то откуда знаю, говорю, я его, Ванечку этого, в жизни не видела, сгинул Ванечка в Гражданскую войну. Тогда он рассердился и говорит: какую женщину в вашей семье называли добрым ангелом, спасительницей Ванечки? От чего она его спасла и как ее зовут?

— Круто! — вставила я. — Совсем муженек вас за дуру держит!

— Ага, а меня будто стукнуло — вот как оно обернулось! Я ведь вам с Вадимом Романовичем не очень поверила: чтобы Сеня с бандитами связался, думаю, да ни за что! И вот когда он прямо процитировал то место из письма, про которое вы рассказывали, я все поняла.

«Наконец-то, — подумала я, — лучше поздно, чем никогда».

— И что вы ему сказали? — забеспокоилась я.

— Я говорю, что слышала, как мама как-то рассказывала о том, что в детстве Ванечку чуть не переехала карета. И гувернантка его в самый последний момент из-под колес выхватить успела. Тут Семен прямо затрясся весь. «Как ту гувернантку звали, — кричит, — забыла небось?» Я еще посидела немножко, вроде вспоминаю, а потом и говорю: звали ее мадемуазель Бонасье, я точно вспомнила. Вот с тех пор в нашей семье и считается, что добрый ангел, кто спас Ванечку, — это мадемуазель Бонасье.

— Почему Бонасье? — удивилась, в свою очередь, я.

— Сама не знаю, — призналась Елена Вячеславовна, — ляпнула первое, что в голову пришло, вспомнились «Три мушкетера»...

— Это все? Или еще что-нибудь было? — требовательно спросила я.

— Да что было? — с неожиданной злобой ответила Елена Вячеславовна, — как услышал он все это, так сразу засуетился и заспешил. Мне, говорит, тут надо на минутку отлучиться, я, говорит, скоро... Я кричу — как же тихий семейный вечер при свечах? А он только рукой на бегу махнул — и был таков!

— Давно? Давно слинял-то? — спросила я.

— Да уж с час будет...

— Как же вы за ним не проследили, Елена Вячеславовна, — огорчилась я, — может быть, что-то нужное узнали бы. Ведь он небось побежал Пересвету докладывать про пароль...

— Да знаю я, куда он пошел! — с досадой ответила она. — В ту, теткину квартиру. Потому что у меня ключи от нее пропали из сумочки. Но если вы думаете, что это так важно, то можно туда сейчас поехать и поймать их с поличным.

— У вас же ключей нет!

— Так это тех нет, теткиных, а она мне еще раньше давала второй комплект, запасной.

— Едем! Вот как раз Вадим пришел.

Я быстренько обрисовала ему ситуацию, и Вадим согласился, что поехать надо хотя бы для того, чтобы понаблюдать за домом.

— Что там наблюдать! — решительно высказалась при встрече Елена Вячеславовна. — Надо раз и навсегда выяснить все!

Мы с Вадимом переглянулись за ее спиной.

— Елена Вячеславовна, вы уверены, что это не будет вам во вред, — засуетился он, — может быть, мы сами.