|
Максим почти не спал, температура у него скакала, как сумасшедшая, мысли текли стремительным потоком, неуклонно двигая его к цели. Он читал, что аналогичное происходило с Теслой – а теперь тот же дух, ангельский или дьявольский, вселился в Травничека. Но в это утро туман рассеялся. Работа была сделана, как именно – трудно сказать. Потом придется заново пройти ее этап за этапом и выяснить, чего удалось добиться. Он подозревал, что ее результатом станет не меньше полдюжины таких патентов, которые обеспечат ему безбедное существование до конца дней… Но все это позже, потому что скоро эйфория уступит место скуке. Следовало закончить работу, пока этого не случилось.
Он сделал еще глоток шнапса и ухмыльнулся, обведя взглядом свой длинный, похожий на сарай чердак. Помещение озаряли холодные флюоресцирующие огоньки индикаторов. Самодельные столы были завалены всевозможными приборами; бумаги, пустые консервные банки, раздавленные окурки усеивали шершавый пол из древесного слоистого пластика. Со стропил свисали увеличенные снимки с набросков Леонардо да Винчи, изображавших мужские тела. На каталке лежал пристегнутый ремнями высокий обнаженный мужчина с прозрачной макушкой. У него не было волос, но в остальном он казался воплощением мечты Леонардо об идеальном человеке. От его рук и ног к каким-то приборам тянулись толстые электрические кабели. Глаза у него были закрыты. Травничек поправил регулировку на камуфляжном комбинезоне. Он не мог позволить себе отапливать весь чердак, поэтому носил электрический костюм, предназначенный для любителей утиной охоты. Если судить по стеклянным люкам, то дождь, похоже, начинал утихать – хорошая новость. Максим, в отличие от Виктора Франкенштейна, не нуждался для работы в дешевом антураже вроде грома и молнии. Он расправил галстук, словно перед незримой аудиторией: одна из его привычек – даже под комбинезоном носить пиджак и бабочку, – и нажал кнопку, которая запускала генераторы магнитного потока. Негромкий стон разнесся по чердаку, в ответ пол ответил еле заметной вибрацией. Люминесцентные лампы на потолке потускнели и заморгали, половина из них спустя секунду погасла. Стон перешел в визг. Между балками заплясали огни святого Эльма. Запахло озоном. Словно через слой ваты Травничек услышал глухой стук. Склочная баба, жившая этажом ниже, колотила в потолок ручкой швабры. Визг между тем достиг своего апогея. Посуда по всему дому полопалась, в квартире внизу взорвался телевизор. Андроид на столе дернулся, и Травничек нервно перекусил картонную гильзу папиросы, а потом швырнул окурок на пол. Вой генераторов начал затихать. А стук швабры только стал громче, и глухие угрозы, несущиеся снизу, тоже. – Только попробуй не заплатить за мой телевизор, скотина! – Засунь свою швабру к себе в задницу, дорогуша, – посоветовал Максим – на немецком языке, идеально приспособленном для ругательств. Люминесцентные лампы вновь замигали и включились. Под строгим взглядом творений Леонардо андроид открыл темные глаза. Моргающие лампы создавали стробоскопический эффект, от которого белки его глаз казались какими-то ненастоящими. Голова медленно повернулась; взгляд нашел Травничека и сфокусировался. Под прозрачной макушкой черепа вращался серебристый диск. Соседка снизу наконец утихомирилась. Максим подошел к столу. – Ну, как дела? – спросил он. – Все системы функционируют нормально. Голос у андроида был низкий; говорил он на американском английском. Травничек улыбнулся и сплюнул огрызок папиросы на пол. Из исследовательской лаборатории фирмы «Ай-Ти-энд-Ти» ему удалось украсть программу, которая моделировала человеческую речь. Может быть, когда-нибудь он даже заплатит им гонорар. – Кто ты? – спросил он. Глаза андроида неторопливо обвели взглядом чердак. |
