— Твоя жена? Ты был женат до меня? Это…мы в действительности не женаты, но ты думал, что мы поженились, так это считается.

— Мы действительно женаты и да, я был женат прежде. В 1640, так что ты можешь, прекратить претворятся, что не ревнуешь. Моя первая жена давно мертва.

Это не было притворством на счет быстрого всплеска ревности, что пронзил меня, но я просто проигнорировала это замечание так же, как проигнорировала эмоцию, вместо этого делая быстрый расчет в голове.

— Ты был женат, когда тебе было семнадцать?

— Да. Это был разумный возраст для брака тогда. Я был отдан в ученики к сапожнику и женился на его дочери.

Вопрос рвался с моего языка. Я попыталась бороться с ним, пыталась удержать мои губы от формирования слов, но мой мозг дал сигнал без моего разрешения.

— Ты любил ее?

Он выглядел несколько изумленным вопросом.

— Я хотел ее в постели.

— Похоть и любовь не те же самые вещи, — указала я.

— Нет, не те же. — Он замолк на мгновение. — Я полагаю, что любил. Она была прелестной, и мы наслаждались друг другом в постели.

— О, это, в самом деле, делает мою уверенность в себе на много лучше, — несколько едко сказала я.

Уголки его губ дернулись.

— Тобой я тоже наслаждаюсь в постели.

— Это даже отдаленно не приближается, к обильным утешениям, какие ты собираешься представить, чтобы стереть из памяти тебя трахающегося с другой женщиной, — сказала я. — Но я в высшей степени великодушна, и не желаю обращаться к твоим прошлым похотливым похождениям, так долго как ты обеспечишь утешение позже, предпочтительно в осязаемой форме. Так твоя жена ранила кого-то?

Ощущение закрытости вернулось в его разум.

— Да. Женщину. Рут сказала — это был несчастный случай, что вол, которым она правила в повозке взбесился и задавил женщину, но ее спутник не стал слушать. Он убил Рут и так как я был ее мужем и должен был страдать, так же как страдал он, призвал Лорда демонов, прокляв меня навечно.

— Я так сожалею, — сказала я, кладя руку на его сердце, ощущая боль глубоко внутри него. — Это было поистине ужасающе. Я могу только представить, что ты испытал, пытаясь справиться со своей трагедией, заодно вдруг обнаружив себя утратившим душу и вампиром.

Его губы сжались.

— Это было неприятно. Моя мать была разъярена, когда узнала, и она путешествовала по всей стране, ища помощь, но Темные, которых она встречала, избегали ее. После годов поиска, она, наконец, нашла того, кто пожелал поговорить с ней. Он сказал, что для меня не было никакой надежды, кроме Возлюбленной, но ни один из нас реально не верил, что я ее найду. — Задумчивая нотка вписалась в его голос. — Мне бы понравилось, если бы моя мать узнала, что я сделал, фактически найдя тебя.

— Она знает, — сказала я, склоняясь вперед, чтобы поцеловать его. — Только то, что она мертва, не означает, что она все еще не с тобой.

Он ничего не сказал, но его пальцы вернулись, лаская контуры моих бедер.

— Как появился Андреас?

— Темный который согласился поговорить с моей матерью — его отец. — Его губы изогнулись в кривой улыбке. — Моя мать была весьма привлекательной, а он всегда глазел на женщин. Кое-что он разделил со своим сыном.

— Андреас — бабник, а? — Сказала я, размышляя над иронией, обнаруженной в жизни. — Я запомню это. Может быть, он прекратит быть ублюдком с тобой, если мы найдем его Возлюбленную.

— Я в этом сомневаюсь. — Кристофф снял меня с себя и уложил на кушетку, поднимая и натягивая брюки.