Как известно, в мае 1917 года состоялось заседание ЦК партии, на котором член ЦК Г.Я. Сокольников инициировал создание Политбюро Центрального Комитета. Однако участники его, члены ЦК Ленин, Бубнов, Дзержинский, Зиновьев, Каменев, Коллонтай, Крупская, Ломов, Свердлов, Сталин, Троцкий и Урицкий сочли это предложение преждевременным. И лишь два человека — Крупская и Троцкий — знали, что Орден пока не давал такой установки на создание в ЦК нового руководства, и оттого поддержали мнение остальных.

В канун революции состоялось очередное заседание ЦК партии 23 (10) и 29 (16) октября 1917 г., занимавшееся вопросами захвата власти, в соответствии с установками Ордена. На этот раз Дзержинский внес предложение о создании руководящего центра — Политического бюро; в состав его было избрано восемь человек: Бубнов, Зиновьев, Каменев, Крупская, Сокольников, Сталин, Троцкий, Урицкий. Спустя почти два десятилетия в архивах и партийных документах появилась запись, — как велико искушение вбросить фальшивки в Историю; ведь не зря же создавались целые институты марксизма-ленинизма! — что и Ленин также был избран членом Политбюро; но это не соответствует действительности. Крупская на том же заседаний, хорошо зная, что ее не поддержат, и вместе с тем показывая свою демократичность, внесла предложение, что в случае захвата власти кандидатура Ленина будет предложена на пост председателя правительства, а потому он должен считаться беспартийным, быть вне партий, коих насчитывалось еще немало. Конечно, против предложения о «внепартийности» Ленина возражали вновь избранные члены Политбюро ЦК, за исключением Троцкого и Зиновьева. Было принято решение, что Ленин остается членом ЦК и в руководстве партии, сохраняя за собой только рекомендательные функции; советовать, — это вам еще не властвовать.

К 1922 г. не только политическое, но и физическое здоровье главы советского правительства было столь неутешительным, что вести речь о практическом использовании Ленина не представлялось возможным. Да и Крупской это было не нужно; наступало время возвеличения, обожествления использования образа, символа, кумира, а не тяжелобольного человека…

Итак, когда произошел захват власти, когда власть оказалась в чудовищных, грязных от крови руках убийц русского народа, Троцкий некоторое время оставался над государством, над правительством, над партией и над всеми народами, населявшими бывшую Империю. Какова роль Крупской в политических процессах в первые месяцы и годы становления советской власти, практически не известно современному читателю. Лейба Бронштейн (Лев Троцкий) умело манипулировал общественным мнением России и Европы. Уже на следующий день после переворота на Втором-съезде Советов Лев Давидович заявил:

— Всю нашу надежду мы возлагаем на то, что наша революция развяжет европейскую революцию. Если восставшие народы Европы не раздавят империализм, — мы будем раздавлены. Либо русская революция поднимет вихрь борьбы на Западе, либо капиталисты всех стран задушат нашу революцию.

В стране начался массовый психоз по подготовке к мировой революции; «…победа революции в одной стране, в данном случае в России, есть не только продукт неравномерного развития и прогрессирующего, распада империализма.