И вот, по заданию новых товарищей, Михаил Николаевич уже критикует своего «наставника» Ключевского в журнале «Правда» (1904 г.), в апреле 1905 г. входит в лекторскую и литературную группу Московского комитета РСДРП. В 1905-м по заданию партии (меня каждый раз умиляет это безликое словосочетание «по заданию партии») ездил в Женеву, где встречался с Лениным. Сотрудничал с газетой «Пролетарий»; руководил редакцией «Колокола»; участвовал в вооруженном восстании 1905 г.

Однако он успевает и писать научные труды, вновь и вновь переписывая русскую историю, критикуя Ключевского и Милюкова. «Догмам буржуазно-дворянских историков государственной школы Покровский противопоставил марксистское понимание государства, как орудия господства эксплуататорских классов, беспощадно разоблачал легенды о мудрости и народолюбии… князей и царей» (СИЭ, т. 11, раздел 256). Благодаря трактовке именно таких «профессиональных историков-марксистов», среди которых М.Н. Покровский был первым (!), Россия в прежние годы проводила не собирательную политику, а завоевательную, царизм стал не покровителем, а угнетателем народов и т. д. и т. п. — наша весов навязанной русскому человеку на протяжении всего нескольких десятилетий «новой» Русской истории перевесила чашу настоящей Русской Истории, писавшейся на протяжении многих и многих веков существования и становления нашего народа. Достаточно было только поставить иные, отрицательные акценты, очернить наших предков, внести правки и нужные авторам добавления, — и нате-с вам, получите новейшую историю с передовой марксистской трактовкой!

Следуя указаниям Крупской, М.Н. Покровский, окруженный коллективом единомышленников, «вел большую работу по перестройке на революционных началах высшей и средней школы. В поисках новых путей образования, направленных на разрушение буржуазной идеологии и формирование социалистического мировоззрения, были и некоторые неудачи (замена юридических и историко-филологических факультетов в университетах факультетами общественных наук, введение в школах обществоведения вместо истории и т. д.), но они возмещались деятельностью рабфаков, коммунистических университетов, Института красной профессуры и др., в организации и работе которых Покровский принимал непосредственное участие. Он был бессменным руководителем Коммунистической академии, ее Института истории, Института красной профессуры (с 1921), Общества историков-марксистов (с 1925), Центрархива (с 1922), редактором исторических журналов («Красный архив», «Историк-марксист», «Борьба классов»), член Главной редакции БСЭ, активно участвовал в деятельности Истпарта, Института Ленина и многих других научных учреждений, периодических изданий, неоднократно представлял советскую науку на международных симпозиумах и конгрессах историков. Ему принадлежит ведущая роль в становлении советской исторической науки, в воспитании первых кадров советских историков (там же, раздел 257).

В 1920 г. вышли две части научно-популярной «Русской истории в самом сжатом очерке»; здесь автор уже «резко выделил моменты, раскрывающие генезис русской революции, ее закономерности и неизбежности» (даже по сему можно легко видеть, как насиловали нашу историю, ведь никакой природной неизбежности революции ни в какой стране мира не могло быть; эту неизбежность следовало прежде очень хорошо подготовить!). Покровский легко меняет свои взгляды в нужном партии направлении: в одной из новых работ он уже «признал буржуазно-демократический характер Февральской революции 1917 г. (ранее он считал ее началом социалистической революции); отказался от оценки восстания Пугачева как буржуазного движения и т. д.» (там же, раздел 258).

Последователи его, шлифовавшие советскую историческую науку, пока она не превратилась в науку догматическую, не единожды высказали свое недовольство «ошибками» наставника в трактовке прежней русской истории.