Почему я вел себя так, будто змея — моя душа? Потому, кажется, только, что моя душа была змеей. Это знание дало моей душе новый лик, и с этих пор я решил очаровать ее собой и подчинить своей власти. Змеи мудры, и я хотел, чтобы моя змеиная душа сообщила свою мудрость мне. Никогда раньше жизнь не была такой сомнительной, ночь бесцельного напряжения, направленность друг против друга. Ничто не двигалось, ни Бог, ни дьявол. Так что я приблизился к змее, будто бы бездумно лежавшей на солнце. Ее глаза не были видны, потому что они были прищурены в игристом солнечном сиянии, и / [Image 159] / {3} [1] я сказал ей: «Как же это может быть, что Бог и дьявол стали едины? И они согласны привести жизнь к остановке? Разве конфликт противоположностей принадлежит к неизбежным условиям жизни? А тот, кто осознает и проживает единство противоположностей, останавливается? Он полностью принял сторону действительной жизни и больше не действует так, будто принадлежит к одной стороне и должен сражаться против другой, он стал ими обоими и привел из раздор к завершению. Сняв эту ношу с жизни, не лишил ли он ее силы?»

Змея повернулась и ответила в дурном настроении: «Воистину, ты надоел мне. Противоположности для меня определенно часть жизни. Ты, вероятно, это заметил. Твои новшества лишают меня этого источника силы. Мне не завлечь тебя пафосом и не досадить банальностью. Я несколько озадачена».

Я: «Если ты сбита с толку, должен ли я дать совет? Я лучше погружусь в недра земли, в которые ты имеешь ход, и спрошу Аида или небожителей, может, кто-то из них сможет дать совет».

З.: «Ты стал властным».

Я: «Необходимость даже более властна, чем я. Я должен жить и иметь возможность двигаться»

З.: «У тебя есть все просторы земли. О чем ты хочешь спросить потустороннее?»

Я: «Мной движет не любопытство, а необходимость. Я не сдамся».

З.: «Я подчиняюсь, но с неохотой. Этот стиль нов и непривычен для меня».

Я: «Извини меня, но таково давление нужды. Скажи глубинам, что наши перспективы не очень хороши, потому что мы отрезали от жизни необходимый орган. Как ты знаешь, я не виновен, ведь ты бережно вела меня по этому пути».

З.: «Ты, вероятно, отказался от яблока».

Я: «Хватит этих шуток. Ты знаешь эту историю лучше меня. Я серьезно. Нам нужен отдых. Иди своим путем и достань огонь. Вокруг меня и так было темно слишком долго. Ты медлительна или труслива?»

З.: «Я за работу. Прими то, что я принесу».

[H1 160] Медленно трон Бога восходит в пустом пространстве, за ним святая троица, Небеса и наконец сам Сатана. Он сопротивляется и держится своего потустороннего. Он его не упустит. Высший мир для него слишком прохладен.

З.: «Ты крепко ухватился за него?»

Я: «Здравствуй, горячая штучка из тьмы! Моя душа, наверное, грубо тебя вытянула?»

С: «Зачем этот шум? Я возражаю против такого насильного извлечения».

Я: «Успокойся. Я тебя не ждал. Ты пришел последним. Ты, наверное, самая трудная часть».

С: «Чего тебе от меня нужно? Ты мне не нужен, наглец».

Я: «Хорошо, что ты у нас есть. Ты самая живая вещь во всей догме».

С: «Что мне до твоей болтовни обо мне! Говори быстрее. Я замерзаю».

Я: «Слушай, нечто случилось с нами: мы соединили противоположности. Среди прочего, мы связали тебя с Богом».

С: «Ради Бога, зачем вся эта безнадежная суета? Ради чего эта бессмыслица?»

Я: «Прошу тебя, это не так уж глупо.